Швейцарский счет

Через полтора месяца после выписки из клиники «Де ля Тур». Алиса с мамой вернулись в Москву, в подмосковную резиденцию Фридманов. Через пять месяцев Алиса и Майя Фридман вступили в права наследования, и наступил момент, когда Алиса смогла распоряжаться состоянием по собственному усмотрению. Чтобы контролировать бизнес, ей пришлось поступить в МГУ на банковское дело, так как после смерти Фридманов она автоматически стала председателем совета директоров банковской сети «Фридман групп». Пока все ответственные решения принимал близкий друг покойного свекра и член правления головного банка Михаил Шувалов, но со временем Алиса надеялась стать самостоятельной боевой единицей. Училась она прилежно, сознавая, что это не только ее личное благосостояние, но и будущее, созданной Лейбом компании.

– Видел бы меня Марк, – порой грустила она, – он бы гордился.

Из девятнадцатилетней девчонки с мишурой в голове родилась молодая женщина с мощным нравственным стержнем и доброй душой. Чудовищная трагедия полностью перевернула ее жизнь, в Гриндельвальде погибли не только Фридманы, но и та прежняя пустышка. Вместо нее на свет явилась совсем другая Алиса – чистая, сильная, смелая. Швейцарское чистилище вытравило из нее фальшь и низость, меркантилизм и ханжество, оставив лишь крепкую здоровую суть.

Кричащая роскошь ей претила, и помпезную усадьбу Фридманов Алиса продала, предпочитая жить в трехкомнатной квартире на Арбате.

Замуж она не торопилась, хотя недостатка в поклонниках не испытывала. Вероятно, рана от произошедшей трагедии еще не затянулась, и к серьезным отношениям она была пока не готова. Разве что, легкий флирт, чтобы держать себя в форме. Девчонки шутливо прозвали ее монашкой.

Про своих спасительниц – Галю и Анжелу она не забыла, вернула их в Россию, купив каждой по квартире в Москве. Счастливая Галя тут же перевезла детей и старенькую маму из Буженки к себе в Хамовники. Посовещавшись, подруги решили основать благотворительный фонд помощи матерям-одиночкам и женщинам, оказавшимся в трудной жизненной ситуации.

– Щоб таких, як мы с Анжелкой, в свите ставало все менше, – гордо сказала Галка.

Анжела, как человек более рассудительный и прагматичный стала директором фонда, а Галина – ее первым и единственным заместителем.

– Вона голова, – заявила Галя, хлопнув Анжелку по спине, – а я серце. Ось так!

Работали девочки на совесть, добрые, отзывчивые, они живо откликались на любую беду и помогали нуждающимся женщинам, чем могли.

– От «Тюменской нефтяной компании» сегодня пришел первый транш, – похвасталась Анжела. – Мы их два месяца окучивали.

– Зато два мильйони, – гордо поддакнула Галка, давясь уткой по-пекински. – Ух, обилася,– пропыхтела она и взялась за бокал:

– За це треба выпити!

– Пьем за то, что ты объелась, Галюня? – не удержалась Алиса.

– Ни, ни в якому рази! – шуток Галя не понимала. Причем совсем. – За два мильйона!

Анжелу уговаривать не пришлось, она залпом выпила и тут же налила еще.

Тряхнув пепельными волосами, Алиса хотела последовать их примеру, но остановилась, обдумывая тост, и, вдруг, решительно возразила:

– Нет, девочки, не за это. Что эти мильоны? Разве в них счастье? Главное, что все мы живы и здоровы! А жизнь прекрасна! Вы только гляньте, – и она повернулась к большому панорамному окну, откуда была видна вся Тверская.

В сгустившихся сумерках зажглись фонари, заливая улицу уютным желтым светом, по тротуарам спешили толпы, компания молодежи в зеленом сквере напротив, распевала песни под гитару, чуть поодаль обнималась романтичная парочка и седая старушка выгуливала уморительно-важного пекинеса. В ту самую минуту, когда они, дружно повернув головы, любовались картиной чудесного московского вечера, мимо окна прошла высокая мрачная фигура в темном плаще и широкополой черной шляпе, из-под полей виднелся длинный нос и плешивая светлая бородка.

Алиса громко охнула и смертельно побледнела. Сидевшие за соседними столиками посетители начали на них оглядываться. Девчонки переполошились не на шутку.

– Аля, що з тобою? Ниби покойника побачила! – несмотря на солидную комплекцию, дородная Галя в полпрыжка оказалась рядом с Алисой и принялась обмахивать ее салфеткой. – Ликаря нада!

– Да, погоди ты, – урезонила ее Анжела. – Что случилось, подруга? – участливо спросила она помертвевшую Алису и протянула ей стакан с минералкой.

Девушка трясущимися руками схватила стакан и, сделав пару глотков, еще раз опасливо покосилась на окно. Субботний вечер шел своим чередом, по мостовой все также неторопливо текли толпы гуляющих, беззаботно обнимались парочки, мелькали автомобили.

– Наверное, показалось, – выдавила, наконец, Алиса.

– Что? Что показалось? Ну, говори уже, – от нетерпения Анжела начала нервно хрустеть пальцами.

– Этот человек. В пальто и шляпе. Он…

– Що?

– На Шарля Герье был очень похож, – произнеся имя убийцы, Алиса испуганно прикрыла рот ладонью.

– Да тю. Не може бути, – закудахтала Галина, крепко обняв подругу за плечи. – Викинь це з голови и розслабся. Давай краще выпьем. Просто здалося.