Сибирь научит. Как финский журналист прожил со своей семьей год в Якутии

Вернувшись в Петропавловск, я пошел в Институт вулканологии, построенный еще в советское время. Вулканология – не самая крупная научная отрасль в России, но Камчатка по праву является ее центром. В этом советском комплексе зданий на дверях висят таблички типа: «Отдел подводных вулканов», хранящие память о славных временах. Раньше тут исследовали вулканы даже на дне океана, но сейчас на эту гордость денег нет. За одной из таких дверей – заваленная каморка ученого, на стене висит модель «вулкановой машины», сделанная из пластмассовых трубочек[31].

«Я исследую механизмы взрывов, – поведал мне хозяин кабинета Алексей Озеров. – Это уменьшенная модель аппарата, который я собираю, на ней я хочу показать, как работает закон гидродинамики вертикальных труб». Озеров считает, что Камчатка – идеальная станция для вулканологов, так как тут извержения происходят круглый год, не то что на Гавайях или в Исландии. «В мире много вулканологов, которые работают за мониторами, пялясь на цифры акустических и сейсмических станций. Я же считаю, что у ученого должна быть возможность прикоснуться к месту. Лаву надо пощупать, пепел потоптать», – говорил он с гордостью в голосе.

Вулканологи передвигаются по месту извержения в защитных костюмах, похожих на скафандры, выдерживающие температуру больше тысячи градусов, и поднимают куски лавы тросом и прутом. Тут медлить нельзя – трос плавится за десять секунд. Еще они берут образцы газа и для защиты от вулканических соединений надевают противогазы. Сегодня камчатские ученые ходят в полевые экспедиции пешкодралом и ночуют в палатках даже зимой, потому что вертолеты стали редким и дорогим удовольствием. Опасная ли это профессия? Озеров считает, что не без риска, но городская жизнь опаснее.

Подготовка к извержению зависит от того, насколько хорошо ученые сумели его предсказать. А чтобы сделать такие прогнозы, нужны и наука, и ученые. Из-за этого в странах третьего мира выше смертность от извержений вулканов. Самый важный предвестник извержения – землетрясения, но они бывают не всегда. У подножия вулканов стоят измерительные приборы, регистрирующие подземное «вулканическое дрожание», которое человек не ощущает. Спутниковые снимки показывают отклонения в температуре вулкана. Можно предсказать начало извержения по скоплению вулканических газов. Динамику начинающегося извержения можно установить, наблюдая за изменениями в составе лавы.

А как России удается делать прогнозы?

С переменным успехом. Первое точное предсказание было в Советском Союзе – извержение Толбачика в 1975–1976 годах. Зато его следующее извержение в 2012–2013-м не смогли предсказать, а также не смогли предсказать извержение Авачинской сопки в 1991 году, оно началось без землетрясения. Слава богу, никто не погиб.

Вулканизм несет вред, например те же землетрясения. Каждый житель Петропавловска испытал это на себе и помнит, что он живет между вулканов. Раньше дома тут строили так, чтобы они выдерживали толчки в пять баллов, а сейчас – в девять. Для этого нужно больше железобетонных конструкций, что делает постройку дороже. Старые же здания можно сверху укрепить.

Но есть для Камчатки и польза от вулканов. Вокруг горячих источников построили санатории, а вулканы и гейзеры стали достопримечательностями для туристов. Треть необходимой энергии полуостров получает от геотермических источников внутри земной коры, пар от них крутит турбины электростанций. И если забыть про пользу, то просто приятно слышать, смотреть и ощущать последнее шипение земли, ощущать собственными ногами, как безжизненное пробуждается к жизни.

Отпуск

Финская семья летит в отпуск в Заполярье, хотя за те же деньги могла слетать в Таиланд.

Саккырыр, Эвено-Бытантайский улус

В Сибири осенние каникулы приходятся на конец октября – начало ноября. Из Якутска можно было легко улететь чартером в Таиланд, но мы купили билеты в заполярную Якутию – по стоимости вышло примерно столько же. Мы же приехали наслаждаться Сибирью!

Точка нашего семейного отпуска и моей командировки – Саккырыр, 1800 жителей. Это один из самых изолированных поселков Северной Якутии, с остальной частью республики у него связь только по воздуху. Около табло вылетов в аэропорту Якутска нас ждала огромная толпа. Местные, ехавшие домой с огромными сумками, безжалостно пролезали в очереди впереди туристов, пока не выяснилось, что у нашей семьи много свободных мест багажа. Тут сразу у нас появились друзья, с нами торговались из-за лишних килограммов.