Сидней Рейли: Жизнь и приключения английского шпиона из Одессы

Весь этот клубок эмигрантских интриг, противоречий, конкуренции и взаимных подозрений был очень удобной средой для деятельности якобы подпольной монархической организации из России. Руководители «Треста» искусно лавировали между различными правыми группами и использовали их борьбу в своих целях.

Программа «Треста» предусматривала, что постепенное проникновение в советские органы, накопление нужных кадров сыграют решающую роль в день переворота. А переворот должен произойти именно внутри страны, без интервенции — это был принципиальный момент программе.

Осенью 1922 года Якушев прибыл в Берлин. По легенде, он находился в служебной заграничной командировке, но как бы сумел найти время для тайной встречи с Высшим монархическим советом. Из конспиративных соображений встречу решили провести ночью в магазине ковров, мебели, бронзы и фарфора. Ночным сторожем в нем служил полковник русского Генерального штаба Роман фон Баумгартен.

Якушев описал в своем отчете для Контрразведывательного отдела ГПУ[69], как он, «сидя в золоченом кресле эпохи Людовика XV», произносил пламенную речь. Потом состоялась его встреча с Марковым 2-м. Якушев пообещал ему, что переворот случится через два года, и выдвинул весьма оригинальную формулу будущего правления, придуманную, вероятно, на Лубянке — царь и Советы. Разумеется, что это будут Советы без коммунистов, «истинно народные, глубоко христианские».

Рассуждениям Якушева действительно многие верили. Они очень удачно дополняли слухи и самые невероятные сообщения, появлявшиеся в это время в европейских и русских эмигрантских газетах. Из них вытекало, что большевизм уже находится на грани краха, рабочие, крестьяне и армия вот-вот «вспыхнут как спичка» и сметут режим комиссаров, подпольщики-монархисты ведут самые последние приготовления к перевороту, в самой РКП (б) углубляется раскол, а лидеры большевиков уже чуть ли не пакуют чемоданы.

В Москве, однако, прекрасно понимали, что не «старые перечницы» из Высшего монархического совета играют главную роль среди эмиграции. Поэтому следующей задачей Якушева стало установление контактов с врангелевцами. 7 августа 1923 года во время очередной «командировки» он встретился в Берлине с их представителями — генерал-майором Алексеем фон Лампе, главой врангелевской контрразведки генерал-майором Евгением Климовичем, бывшим сенатором, товарищем министра юстиции и тайным советником Николаем Чебышевым, известным политиком и журналистом, депутатом Государственной думы Василием Шульгиным.

Фон Лампе записал в своем дневнике основные тезисы доклада Якушева. Происходит распад большевизма. Ищут замену Ленину. Одна из наиболее реальных кандидатур — Георгий Пятаков[70], как русский и «ярый антибольшевик». Ориентироваться надо на антибольшевистские силы РККА. Белая армия «свое уже отслужила». Не следует преувеличивать роль эмиграции в борьбе с Советами. Нужны новые люди. Якушев назвал ряд имен бывших царских генералов, входивших в «Трест».

Когда Якушев ушел, проницательный Чебышев сказал, что он уверен в том, что этот человек — провокатор ГПУ[71]. У Климовича тоже остались от встречи определенные подозрения. Но все же Якушев зародил у них определенную надежду: то, что не смогли сделать Белое движение и Антанта, произойдет с помощью мощной подпольной оппозиции в России.

Якушев отправился в Париж, где подписал соглашение, по которому вся деятельность агентов Русской армии в России должна была согласовываться с «Трестом». Он встретился с Николаем Николаевичем и доложил ему, что МОЦР предоставляет себя в его распоряжение.

Тем временем генерал Потапов прибыл в штаб-квартиру самого Врангеля в сербском городке Сремски Карловцы. Их беседа, как принято говорить, прошла в «духе взаимопонимания», но Врангель на всякий случай решил воздержаться от слишком активного сотрудничества с «Трестом». И, как выяснилось, не прогадал. Однако факт остается фактом: уже осенью 1923 года «Трест» (читай — ОГПУ) успешно дотянулся до «головы и сердца» русской монархической эмиграции.

Пока Якушев и Потапов еще находились в разъездах, генерал Кутепов решил послать в СССР своих агентов-наблюдателей, чтобы оценить работу «Треста» как бы изнутри.

В Советский Союз отправились супруги Мария Захарченко и Георгий Радкевич. Оба — люди исключительного мужества, силы воли и преданности Белому делу.

Мария Лысова (девичья фамилия Захарченко) родилась в 1893 году в дворянской семье. Училась в знаменитом Смольном институте благородных девиц. Вышла замуж за гвардейского офицера Ивана Михно. В 1915 году штабс-капитан Михно умер от тяжелого ранения, полученного на фронте. Гибель мужа настолько потрясла Марию, что она решила, как говорится, «заменить его в строю». Поскольку в боевые части русской армии женщин не брали, она обратилась за помощью к дочери Николая II великой княжне Ольге, которая была шефом 3-го гусарского Елисаветградского полка. Это помогло: по личному распоряжению императора ей позволили поступить вольноопределяющейся в эту часть… под именем Андрея Михно.