Сияющая

– Тебе не кажется, что это может приносить пользу нам обоим? Что с такой мощной силой, как у нас, нам нужно что-то прямо противоположное, какой-то противовес? Может быть, я и есть твой ответ? Если не я, то что помешает тебе точно так же перегореть?

Я покачала головой, глаза защипало от горячих слез гнева и смятения.

Словно почувствовав мою слабость, он шагнул вперед.

– Кто еще сможет понять тебя так, как я? Мы единственные люди в мире с такими способностями. Насколько я знаю, мы единственные маги в мире, обладающие одинаковой силой. Думаешь, это совпадение?

– Вы ошибаетесь! – Я была в такой ярости, что вокруг меня поднимался пар.

– Ты отрицаешь, потому что сомневаешься. Если бы ты верила, что совсем на меня не похожа, ты бы не спрашивала, как я стал таким.

– Нет, – сказала я, но это прозвучало едва громче, чем шепот. Он во всем ошибался. Должен был.

Я развернулась и зашагала прочь, испытав облегчение, когда он не последовал за мной. Я нашла дорогу обратно в пещеру и забралась в спальный мешок так тихо, как только могла, но Эвран заморгал, когда я опустила голову на одеяло.

– Все в порядке? – спросил он.

Я кивнула, потому что не смогла заставить себя солгать вслух.

Я никому не рассказала о том, что произошло, хотя Джин, возможно, узнала правду с помощью своих способностей. Как я ни старалась сдержать свои мысли, я не могла понять того, что сказал мне Дариус. Его вера в то, что мы каким-то образом связаны, была такой же удручающей, как осознание того, что когда-то он действительно был человеком. Он был ребенком, когда в его жизни появился Бастиан, когда заставил поверить, что родители его бросили, а сам он – единственный человек, которому Дариус может доверять.

Но, осознанно или нет, Дариус пытался сделать то же самое со мной. Каждый раз, когда он говорил, что мы похожи, что только он может меня понять, он пытался оттолкнуть меня от людей, которых я люблю. Но как бы трудно ни было в это поверить, я знала, что я в опасности, что то же самое может случиться и со мной. Если бы Эвран не остановил меня, когда я сожгла гобелен, я бы могла уничтожить себя. И в следующий раз нам может так не повезти.

Во что бы ни верил Дариус, ответом на его вопрос о том, как утолить голод, как заполнить пустоту, на самом деле была не я. Это была моя сила. И если он был прав насчет моего вопроса, возможно, он был прав и насчет ответа на него.

Что, если единственным для меня способом избежать саморазрушения было оставаться рядом с Дариусом?

По эту сторону гор мир совершенно другой. Дни такие короткие, что у нас не было другого выбора, кроме как двигаться в темноте. Снег почти везде был по колено, что замедляло ход лошадей и очень их утомляло. А поскольку все время падал новый, я сомневалась, что нам удастся выследить лусири. Я все еще не могла понять, как Эвран пропустил такую огромную дыру. Меня беспокоила его невнимательность – даже моего света не хватало, чтобы видеть при таком количестве снега. Я держалась особняком, игнорируя Дариуса всякий раз, когда он пытался ехать рядом со мной. Джин и Эвран большую часть времени ехали вместе, хотя редко разговаривали вслух.

На третий день в Теже одна из двух оставшихся собак начала скулить, что было нехарактерно для этих существ. Обычно они лаяли, только когда находили добычу.

– Что это? – спросил Дариус. – Лусири?

Гончая принюхалась, убежала в лес, но почти сразу вернулась и залаяла еще настойчивее.

– Я тоже это чувствую, – сказал Эвран. – Гниющее мясо.

– Наверное, это останки добычи лусири. Хороший признак того, что мы на верном пути. – Дариус приказал гончей взять след, и мы отправились за ней, наши лошади изо всех сил старались не отставать от проворного животного. С бешеным лаем собака спустилась с небольшого холма в овраг, и к ней присоединилась вторая гончая.

Я заметила под сугробом небольшую пещеру, как раз когда Сирил крикнул Дариусу, чтобы тот отозвал своих собак.

– Это не добыча лусири! – крикнул он.

Но было слишком поздно. Собака, стоявшая ближе к пещере, залаяла на нее, а в следующий миг оттуда выскочило существо с огромным количеством длинных лап, как у паука, и схватило гончую. Она исчезла в темноте, визжа от страха. Раздался еще один мучительный вой и затем хлюпающий звук, сопровождаемый порыкиванием. После этого я заткнула уши.

– Что это была за тварь? – спросил Эвран, держась поближе к Джин, которая готова была расплакаться.

Голубые глаза Сирила расширились от ужаса.

– Триктус. Я слышал о них раньше, но никогда не верил, что они и правда существуют.

Дариус, ошеломленный, все еще молча смотрел на нору, оставшаяся собака съежилась возле его лошади.

– Они выстилают свои норы гниющим мясом, – объяснил Сирил. – Так они заманивают добычу. Я должен был догадаться раньше.

– Ничего страшного, – наконец сказал Дариус, хотя он выглядел так, будто заболел. – Нам нужно двигаться дальше. Через пару часов стемнеет, и нам нужно найти место для отдыха.