Сияющая

Слезы застряли у меня в горле, стало трудно дышать.

– Это все, что ты можешь сказать? Что ты не думаешь, что это возможно? – Теперь я поняла, что надеялась на какую-то уверенность, что Эвран притянет меня к себе и скажет, что все будет хорошо, несмотря ни на что. Скажет, что вместе мы со всем разберемся.

– Мне жаль, – он покачал головой. – Я в этом не силен. Тебе лучше поговорить с Джин.

Как будто услышав, Джин галопом прискакала к нам.

– Все в порядке, Лиора?

В ужасе от того, что она прочитает все мои мысли – не только замешательство из-за слов Дариуса, но и растущие сомнения в чувствах Эврана ко мне, – я смахнула слезы и кивнула. Я пустила рысью свою лошадь, чувствуя себя более одинокой, чем когда-либо раньше.

Той ночью, спустя долгое время после того, как погас огонь и все уснули, я прокралась к спальному мешку Дариуса. Его глаза открылись в ту секунду, когда я присела на корточки рядом с ним.

– Чего вы хотите? – прошептала я.

– Что ты имеешь в виду? – Он сел и изучил меня своими внимательными глазами.

– Что нужно сделать, чтобы вы прекратили это безумие с гобеленом, чтобы оставили в покое короля, перестали использовать магов?

– Я… Я не знаю, – моргнул он.

– Подумайте.

Он похлопал по месту рядом с собой на спальном мешке. Я взглянула на спящего Эврана.

– Пожалуйста, сядь, – сказал он. – Я знаю, что ты устала.

Я неохотно села рядом с ним.

– Я заказал гобелен потому, что был злым и отчаявшимся. Многие годы я пытался заполнить пустоту внутри себя, но ничего не получалось. Я ненавидел всех вокруг и хотел, чтобы люди страдали так же, как я. В конце концов, я пришел к убеждению, что гобелен – это ответ на все вопросы.

– Но вы больше не думаете, что гобелен – это ответ?

– Я знаю, что это не так.

У меня внутри все перевернулось.

– Из-за меня.

Он кивнул.

– Тогда я спрошу вас еще раз. Чего вы хотите?

– Ты уже знаешь ответ, Лиора.

Он имел в виду не меня, напомнила я себе. Ему нужна была моя сила, не больше и не меньше. В моем сиянии я могла разглядеть только фигуру Эврана. Мой лучший друг, единственный, кто когда-либо любил меня такой, какая я есть. Наша любовь была бескорыстной, и именно так я поняла, что она была настоящей. И именно поэтому я не могла жить с мыслью, что однажды могу ему навредить.

Наш сегодняшний разговор убедил меня в одном – у Эврана все будет хорошо и без меня. Теперь у него были друзья, возможность наладить отношения с Джин. Он мог бы поехать в Беласаву с Джин и Сирилом и начать новую жизнь. И хотя я знала, что он будет чувствовать некоторую вину и печаль, он сможет с этим жить. Он сможет жить.

Однажды Эвран пожертвовал собой ради меня, и теперь настала моя очередь сделать то же самое.

– Я помогу вам убить лусири, – сказала я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно. – Затем мы вернемся в Корон и уничтожим гобелен, а вы освободите Маргану, Мину и всех остальных магов, которых держите в плену. А взамен я останусь в Короне, во дворце. – Я проглотила желчь в горле.

Какое-то время он просто смотрел на меня, как будто хотел, чтобы мы оба усвоили только что произнесенные мной слова.

– Ты уверена? – спросил он наконец.

Мне потребовались все мои силы, чтобы ответить:

– Да.

– Я согласен. – Он взял мою руку – моя кожа светилась на его фоне – и пожал ее.

Глава двадцать восьмая

Мы выехали на рассвете. Я совсем не спала, но что-то мне подсказывало, что это неважно, что, так или иначе, сегодня все закончится. Воздух был странно неподвижен, в лесу царила тишина, не было даже заячьих следов на снегу.

Мы не проехали и часа, когда моя лошадь внезапно встала на дыбы, из-за чего я упала в снег. Мне повезло, что приземление было мягким, хотя и холодным.

«Полые здесь», – раздался голос Джин, обращенный ко всем нам. Мы планировали все иначе. Это мы должны были заманить лусири в ловушку, а не они – нас. Все, что я видела в бледном утреннем свете, это снег и деревья, деревья, черные, как…

«Спрячься», – сказала она мне. Краем глаза я заметила, что за мной наблюдает один из лусири. Я не знала, где был второй. Я медленно завернулась в плащ, стараясь не привлекать к себе внимания. Моя кобыла давно убежала. Остальные собрались вокруг меня, Эвран изо всех сил пытался успокоить своего жеребца – его навостренные уши и хвост были верным признаком того, что он вот-вот убежит. Джин крепко прижалась к своей лошади. Дариус и Сирил были более опытными наездниками, но уши их коней тоже тревожно двигались взад-вперед.

Я немного повернула голову, чтобы рассмотреть лусири. Он был больше, чем я помнила, возможно, потому что в гобелене я не могла увидеть его целиком. Теперь, в утреннем свете, он был более ужасным, чем я представляла – огромная квадратная голова, раздутые ноздри и блестящие черные глаза, копыта размером с обеденные тарелки.

– Что нам делать? – прошептала я Дариусу.