Сияющий Алтай. Горы, люди, приключения

– И вот, представьте, среди бела дня вырубается свет. На всем заводе! А у нас производство, молоко, творог, сыр, холодильники! Короче, караул, пропадет ведь без света скоро все – так ведь еще и лето было, жара. Я в тот день за директора был, кинулся искать электрика – нету его. Звоним ему, ищем – все бесполезно. То ли заболел электрик, то ли уехал куда. Что мне делать? Я побежал к столбу у проходной – там у нас высоковольтная линия проходит на десять тысяч вольт. От нее провода брошены на трансформатор на 380 вольт, а от него уже разводка идет на завод, на оборудование, в цеха.

Николай и Сергей курят у костра, они знают эту историю и заранее с удовольствием смеются.

– Ну вот, подбегаю я, короче, к этому трансформатору, а там тишина внутри – не работает, значит, отключился. И тут дернул меня черт – полез я внутрь посмотреть, что к чему, хотя сам ни разу не электрик. Снял замок, открыл дверцы, подошел поближе, чтобы посмотреть, – и тут меня притянуло! Притянуло, значит, меня к шинам как магнитом и как долбанет! Короче, дуга через меня электрическая пошла – в десять тысяч вольт! И шла через меня, пока мужики меня не вытащили.

– Как же ты живой остался?! – поражаемся мы.

– Так кто его знает! – довольно смеется Володя. – Видите? – Он разевает свой широкий рот с редкими желтыми клыками. – У меня после того случая почти все зубы повыпадывали. И волосы тоже, – добавляет он, стягивая с головы свою драную шапку. И верно, из его бугристого черепа торчат нелепые, как болотные кочки, редкие пряди жидких волос.

– Расскажи еще про столб! – смеется Николай.

– Да, было дело. Лежу я, значит, на шинах, по мне дуга идет – десять тысяч вольт. Боль во мне страшная, все горит внутри, сознание сразу потерял. И короче, вижу я в своем обмороке, что я будто бы медленно отлетаю от своего тела и поднимаюсь в воздух прямо над трансформатором. И вижу как в кино самого себя, свое тело сверху. Летаю и вижу, что глаза у меня там внизу закатились наверх, как у припадочного. И руки вот так вот раскорячены! – Володя разводит руки в сторону, как распятый, и нелепо закатывает глаза наверх под веки.

– Это у него душа от электродуги отлетела, – объясняет, стряхивая пепел с сигареты, Сергей.

– И еще вижу, что от моего тела там внизу яркий белый столб идет вертикально вверх. Прямо из груди, из моей рубашки.

– Что за столб?

– Так я откуда знаю. Белый столб. Светящийся!

Все молчат. Только трещит костер. По Володиному лицу ходят оранжевые и синие тени.

– Ну вот, значит. А потом меня мужики с шин сняли, в больницу отвезли, там врачи откачали…

– Расскажи еще про домино! – просит Николай, улыбаясь в предвкушении другой Володиной истории.

– Было такое дело! – охотно начинает Володя. – Есть у нас в районе маральник один – на Верхней Катанде. Друг мне привез оттуда в стеклянной бутылке свежую настойку на пантах, на маральей крови. Для здоровья моего. Я ее, короче, дома где-то поставил и забыл про нее, заразу! А она, собака, видать постояла и испортилась на жаре. Короче, я ее уже потом нашел, месяца два как прошло. Ну и решил выпить – для укрепления сил. Да и не пропадать же добру! Открыл, понюхал – ну воняет, конечно, гнилью немножко. Но вроде бы воняет не очень сильно. Да ладно, думаю. Что мне будет от нее. Мы же привычные! Налил полный стакан и выпил. А она густая, красная, теплая и тухлятиной слегка отдает. Выпил я, значится, ну и хожу дальше, дела всякие по дому-огороду делаю. Мутит меня, конечно, от лекарства, но не то чтобы сильно. Главное, думаю, для здоровья штука полезная!

Мужики смеются, сам Володя тоже щурит глаза и хохочет.

– Короче, лег я в тот день спать пораньше – находился по огороду и по дому и всю дорогу меня мутило, качало, шатало. Вот когда сильный грипп, такое же состояние бывает. Температура, наверно, поднялась у меня тогда. Я еще думал – забористая какая настойка попалась, зараза!

Лег в кровать, лежу, ворочаюсь и, по правде, совсем мне худо. Тошнит, мутит, озноб, трясет всего, лежу мокрый, ладони холодные, чувствую, что хуже уже некуда, натурально помираю уже. Ну, не выдержал дальше терпеть и вызвал «скорую». Пока она ехала, совсем бредить начал и вырубился. Сознание потерял, весь мокрый от пота метался в койке. Как меня откачивали, как везли в больницу – вообще не помню. Но помню, что опять у меня видения были – в той отключке!

– Опять летал? Белый столб видел?

– Нет! Видел так тогда – стою я где-то как будто над высоким обрывом, а на меня сверху с неба падают пластинки, причем из чистой платины. Как будто костяшки домино они по форме были. Прямоугольные, тонкие, блестят на солнце, слепят мне глаза. Хоть и ночь была тогда.

– Как же ты узнал, что они из платины?

– Не знаю, но там точно знал, что из платины. Я, значит, ловлю их руками, хватаю, стараюсь зачем-то, чтобы ни одна не упала мимо. И вдруг начал плести из них цепь. Такую черную, длинную, блестящую цепь из платиновых пластинок. Помню – ловлю и плету, ловлю и плету!

– Так платина же белая!

– Нет, та платина была черная, блестящая. Так я и плел ее, пока не очнулся…