Сияющий Алтай. Горы, люди, приключения

В другой раз, при объезде непролазной дороги по лесу, Юрин уазик так сильно занесло в сторону на крутом и мокром травянистом склоне, что он едва не ударился правым боком о ствол лиственницы, но счастливо разошелся с ним несколькими сантиметрами. В конце концов мы благополучно закончили нервный спуск с горы и повернули у самой подошвы хребта налево, на северо-запад. Переехали по мелкому броду речку Актру ниже по течению от разрушенного паводками моста и покатили вдоль хребта красивой широкой долиной, окруженной лесами. Скоро нам уже открылась просторная котловина Ештыколь, с десятком мелких озер и одним крупным посредине – озером Джангысколь.

– Здесь хорошо рыба ловится, – повернулся ко мне Юра.

Близ озера расположена живописная стоянка. В дальнем конце котловины еще одна жилая летняя стоянка, где нас вышли встречать приветливый хозяин и его жена, с белым платком на голове. Они – алтайцы из Курая, земляки Юры. Пока мы разговаривали с хозяевами, Юрин песик обнюхал и пометил высокую коновязь перед домом.

За стоянкой начинается небольшой перевал через невысокий горный отрог, поросший лесом. В лесу по бокам от дороги много старых и свежеспиленных пней: курайцы заготавливают здесь строевой лес и древесину на топку печей. За перевалом внизу еще одна широкая котловина, еще одно большое озеро Караколь и еще одна стоянка, сейчас пустая. Вообще Курайская степь и все ее обширные окрестности, с прекрасными пастбищами, чистыми реками и озерами, с богатыми лесами, давно и хорошо освоены жителями Курая. Здесь есть только одна проблема: само как таковое высокогорье и сопутствующие ему особенности. Село Курай расположено на высоте около 1600 м, а деревенские угодья и стоянки по бокам степи еще выше. Поэтому лето здесь очень короткое и прохладное, приходит поздно, сопровождается частыми ночными заморозками и заканчивается уже в конце августа. Зима же, напротив, долгая и холодная. Овощи на такой высоте не вызревают, не говоря уже о плодовых деревьях и кустарниках, поэтому основные занятия курайцев – трудоемкие и сложные скотоводство и охота.

От стоянки на озере Караколь отлично просматриваются весь Северо-Чуйский хребет, вершины Ак-Тру-Баши и Куркурек (гремучая), снега и ледники, густая тайга по склонам гор, предгорные долины и котловины. Мы же едем все дальше на северо-запад и поднимаемся на очередной невысокий лесной перевал. Вся наша сегодняшняя дорога – это старый скотопрогонный тракт, по которому в советское время и еще раньше (в царские времена) перегоняли скот из Монголии в Бийск, на мясокомбинат, на мясопереработку. Животных гнали сезонные шабашники, гнали не спеша, чтобы скот мог по дороге свободно и вдоволь пастись и не слишком сильно терять в весе. Так и перемещали через горы большие гурты скота, двигаясь по нескольку месяцев и покрывая общее расстояние от 600 до 700 км. Основная часть этого далекого и долгого пути проходила по горам. Скотопрогонный тракт – это широкая, набитая тропа, еще чаще – несколько параллельных троп, а порой, как у нас сегодня, еще и автомобильная дорога. Раньше по тракту на всем его протяжении строились и поддерживались мосты через многочисленные речки и ручьи, но сейчас скот уже много лет не перегоняют и многие из мостов разрушены. Гонять скот из Монголии в Бийск прекратили вскоре после распада СССР. Оказалось, что это экономически невыгодно.

На вершине очередного перевала мы по традиции остановились на короткий привал. Остановка была приятная, в разгар жаркого летнего дня. Наверху открылась красивая лесная поляна, покрытая высокой травой и душистыми цветами. Здесь же в высокой траве прятался языческий алтарь (или молитвенник) алтайцев. Это был острый плоский метровый камень, торчащий из земли вертикально и обложенный у основания другими плоскими камнями поменьше. Подножие камня было щедро усыпано монетами, большинство из которых давно заржавело.

На ветках растущих поблизости культовых берез (шаман-деревьев) были аккуратно повязаны белые ленты, так, чтобы равной длины два конца ленты свободно падали вниз. Такую ленту нельзя завязывать на ветке тугим узлом, ведь дерево для алтайцев – живое существо. Нельзя плотно перетягивать живую ветку, потому что она живая рука живого дерева. Алтаец Юра показал нам, как это правильно делать, и каждый из нас повязал на своей березе свою ленту.

За многие годы походов по Алтаю у нас давно прочно вошло в привычку делать остановку всякий раз, когда мы поднимаемся на перевал. Как верят алтайцы, такая остановка, несколько минут тишины, короткий привал – дань благодарности духам гор, необходимый жест уважения к ним. Если пренебрежительно проехать перевал, не сделав на его вершине остановки, то духи гор могут за это наказать, и наказать больно. Кроме того, надо дать небольшой отдых лошадям.