Сияющий Алтай. Горы, люди, приключения

На левом берегу мы знакомимся со Славой, молодым алтайцем лет двадцати, тоже из Чибита. С помощью Артема и Славы разбираем меж собой и потом садимся на лошадей и не спеша трогаемся тем же левым берегом вверх по течению. Здесь лесом бежит проселочная автомобильная дорога, которая приводит нас через сорок минут в устье маленькой речки Каракабак, левого притока Мажоя. На лесной поляне прячутся избушка и баня. Все это вместе – глухая таежная стоянка, однако, к нашему удивлению, местные мужики-чибитцы, хорошие знакомые Артема, предлагают нам купить пива в алюминиевых банках – правда, вдвое дороже, чем внизу в деревне. Также можно купить у них и помывку в бане. Таким образом местные мужики, помимо обычных ухода за скотом и охоты, подрабатывают немного на туристах, которых летом по Мажою проходит немало.

У домика и бани автомобильная дорога заканчивается, и дальше мы с полчаса едем лесом на конях по конной тропе, которая тоже вскоре кончается. Привязав коней к лиственницам у большого костровища, дальше мы идем пешком, продолжая подниматься все тем же левым берегом Мажоя. Тропа простая, бежит то лесом, то курумом, пару раз пересекая небольшие речки и ручьи. Долина Мажоя лесистая, очень живописная. Еще через час пути мы упираемся в высокую каменную морену, поднявшись на которую видим то, что осталось от бывшего Мажойского озера.

Зрелище, которое открывается перед нами, не сравнимо ни с чем! Прежде всего, впереди прямо перед нами вновь стоят стеной, причем совсем близко, огромные снежные вершины. Это те же Чуйские Альпы, к которым мы опять совсем близко подобрались, на этот раз с севера по долине Мажоя (он, как и Актру, крупный левый приток Чуй). Прямо перед нашими глазами высится колоссальная белоснежная вершина Мажой (или Маашей) высотой 4177 м, одна из высочайших вершин всего Горного Алтая. Нам с высокой морены хорошо виден огромный ледник, сплывающий от вершины горы в долину реки, – ледник Маашей. Из него и берет свое начало одноименная река.

Под нашими ногами круто вниз, метров на тридцать, уходит природная плотина древней ледниковой морены, сложенная из крупных камней вперемешку с мелким курумом. Морена поросла травой и колючками, а поверху кустарником и деревьями. От ее подошвы, тоже наваленной из крупных глыб и нагроможденных поверх них поваленных деревьев, расстилается вперед серо-голубая, совершенно плоская влажная равнина. Это не что иное, как дно бывшего озера, длиной около километра и шириной метров 300–400. Река Мажой бежит теперь по бывшему дну озера не спеша, растекшись множеством светлых, почти белых, ледниковой воды проток и ручейков. Справа, ближе к моренной плотине, в углу бывшего озера, стоит группа абсолютно белых, высохших, похожих на изломанный гребень мертвых деревьев, когда-то полностью скрытых под водой и десятки лет остававшихся невидимо на дне озера. Влажное, ровное, как стол, дно вытекшего озера матово мерцает оттенками серого, голубого и холодно-белого цветов, ветвится темными синеватыми разводами проток и ручьев. Вся странная равнина отсвечивает на солнце глухим металлическим блеском, напоминая нам совсем другую планету – скорее загадочный лемовский Солярис, чем старушку Землю.

До нижнего края ледника Маашей от нашей морены уже совсем недалеко, километра три, не больше, и нам отчетливо и во всех деталях виден его, словно обрубленный кем-то шершавый серый язык. На дальнем берегу озера в лесу поднимается белый дымок от костра: должно быть, там стоят лагерем туристы или альпинисты. Мы с Алексеем – «святым отцом» вдвоем спускаемся вниз и выходим на бывшее дно озера. Странное ощущение охватывает нас. Под ногами влажный и неплотный серебристо-голубой песок, он словно бы живой, он подвижен и податлив, в нем слегка утопают ботинки. Песок дышит под ногами, колышется и выделяет влагу, ноги засасывает серая рассыпчатая материя. Вода где-то совсем близко от поверхности песка, прямо у нас под ногами, она пропитала собой все дно долины и немедленно заполняет наши следы, как только мы делаем шаг. Мы, как зачарованные, проходим мертвый белый лес и двигаемся по песку к речным протокам посреди долины, вокруг нас громоздятся черные массивные горы. Ледники и пики гор отражаются в чистых озерцах на поверхности мокрой равнины. Над вершиной Мажоя начинают собираться тяжелые облака, потом черные тучи, и вот уже скоро над всем хребтом валит плотный фиолетовый снег. Над нами со «святым отцом» небо также быстро темнеет, начинает моросить, и мы торопимся отправиться в обратный путь…

– Пойдемте сегодня вечером на охоту? – вдруг спрашивает меня Артем, когда мы уже неторопливо едем по лесу в сторону лагеря, купив по дороге несколько банок пива на таежной стоянке у местных мужичков.

– Конечно пойдем! А куда?

– Там пониже лагеря солонец один есть, давно заброшенный. Туда и сходим, – отвечает Артем и выпивает прямо на ходу чуток водки из маленькой алюминиевой крышечки бутылки, которая спрятана у него во внутреннем кармане куртки.