Сияние

Уэнди сделала шаг назад, потом другой, и он споткнулся об нее. Она вспомнила о ноже в кармане халата и попыталась достать его, но он обхватил ее левой рукой, прижав правую к телу. Она чувствовала острый запах джина и кислую вонь его пота.

– Придется тебя наказать, – сказал он с кривой усмешкой. – И наказать… сурово.

Правой рукой он добрался до ее горла. У нее перехватило дыхание, и Уэнди овладела безумная паника. Пальцы его левой руки тоже легли ей на горло, и она вполне могла воспользоваться ножом, но начисто забыла о нем. Вместо этого она вскинула обе руки в безуспешных попытках сбросить с себя гораздо более крупные и сильные руки Джека.

– Мамочка! – донесся откуда-то голос Дэнни. – Папа, остановись! Ты делаешь маме больно!

Он кричал тонко и пронзительно. Высокий, звонкий крик донесся до Уэнди словно издалека.

Красные вспышки света балеринами заплясали у нее перед глазами. В комнате потемнело. Она видела, как ее сын взобрался на стойку бара и кинулся сзади на плечи Джека. И тому пришлось убрать одну из рук, сдавливавших ей горло, чтобы сбросить с себя Дэнни. Мальчик ударился спиной о пустые полки и сполз на пол, оглушенный. Джек снова принялся душить ее двумя руками. Красные вспышки начали чернеть.

Дэнни негромко плакал. В груди у нее горело, а Джек выкрикивал ей прямо в лицо:

– Я с тобой разберусь! Будь я проклят, если не покажу, кто здесь хозяин! Я научу тебя…

Но все звуки таяли где-то в конце длинного темного туннеля. Она слабела. Одна из ее рук начала медленно опускаться, кисть обвисла, словно у утопленницы.

И в этот момент она нащупала бутылку – одну из тех винных бутылок, что служили здесь декоративными подсвечниками.

Ничего не видя, собрав последние силы, она нашла горлышко бутылки, ощутив пальцами мягкую сальную поверхность растекшегося по стеклу воска.

(Боже не дай руке соскользнуть)

Уэнди подняла бутылку и обрушила вниз, молясь, чтобы удар пришелся в нужное место, зная, что если попадет ему по плечу или руке, то ей не жить.

Она сумела нанести Джеку Торрансу точный удар по голове. Хрустнуло хрупкое стекло под соломенным плетением. Толстое тяжелое горлышко врезалось в череп с таким звуком, какой издает медицинский мяч, упав на деревянный пол. Джек пошатнулся, его глаза закатились. Давление на горло Уэнди сначала заметно ослабло, а потом исчезло. Джек вытянул руки в стороны, словно пытаясь сохранить равновесие, но тут же повалился на спину.

Уэнди с громким стоном глубоко вдохнула. Чуть не упала сама, но вцепилась в край барной стойки и удержалась на ногах. Сознание то покидало ее, то возвращалось. Она слышала, как плакал Дэнни, но никак не могла сообразить, где он. Плач эхом доносился из нескольких мест сразу. Уэнди смутно видела, как капли величиной с монету падают на темную поверхность стойки – кровь из ее носа, поняла она. Прочистила горло и сплюнула на пол. При этом гортань пронизала острая боль, которая, впрочем, вскоре утихла и стала переносимой.

Постепенно ей удалось полностью овладеть собой.

Она отпустила стойку, повернулась и увидела Джека, растянувшегося ничком на полу, усыпанном бутылочными осколками. Он выглядел поверженным гигантом. Дэнни скрючился под кассовым аппаратом и, засунув в рот пальцы обеих рук, смотрел на бесчувственного отца.

Уэнди нетвердой походкой подошла к нему и тронула за плечо. Дэнни испуганно отпрянул.

– Дэнни, послушай меня…

– Нет, нет, – пробормотал он хриплым старческим голосом. – Папа сделал больно тебе… Ты сделала больно папе… Папа сделал больно тебе… Я хочу спать. Дэнни хочет пойти спать.

– Дэнни…

– Спать-спать. Баю-бай.

– Нет!

Боль снова резанула ей горло. Она поморщилась. Но ее крик заставил сына поднять опустившиеся уже веки. Его глаза смотрели на нее из окруженных глубокими тенями глазниц.

Она заставила себя говорить спокойно, не давая ему отвести взгляд в сторону. Говорила тихо и сипло, почти шепотом. Каждое слово отзывалось болью.

– Послушай меня, Дэнни. Это не твой папа пытался причинить мне боль. И я вовсе не хотела сделать плохо ему. Но им завладел отель, Дэнни, он захватил его. «Оверлук» подчинил себе твоего папу.

Ты меня понимаешь?

Глаза Дэнни медленно наполнились пониманием.

– Скверная Жидкость, – прошептал он. – Ее ведь раньше здесь не было.

– Нет. Но отель сделал так, чтобы она появилась. Отель… – Уэнди закашлялась и снова сплюнула кровью. Горло казалось распухшим и вдвое толще обычного. – Отель заставил его пить. Ты слышал голоса тех людей, с которыми он разговаривал этим утром?

– Да… это люди из отеля…

– Так вот, я тоже могла их слышать. А это значит, что отель становится сильнее. Он хочет причинить вред всем нам. Но я думаю… То есть я надеюсь, что он способен сделать это только руками твоего папы. Он единственный, кто угодил в ловушку. Ты меня понимаешь, Дэнни? Очень важно, чтобы ты все понял правильно.

– Отель поймал папу. – Он посмотрел на Джека и бессильно застонал.