Сияние

– Ларри Даркин, – пробормотал Холлоран. Его темное лицо напряженно застыло в зеленоватом отсвете приборной доски. Было десять минут седьмого. – «Коноко» рядом с библиотекой. Ларри…

И в этот момент он разом получил все и на полную катушку – запах апельсинов и мощный удар в голову чего-то мерзкого, злобного, убийственного:

(УБИРАЙСЯ ОТСЮДА ГРЯЗНЫЙ НИГГЕР ТЕБЯ ЭТО НЕ КАСАЕТСЯ РАЗВОРАЧИВАЙ МАШИНУ НИГГЕР РАЗВОРАЧИВАЙ ИЛИ МЫ УБЬЕМ ТЕБЯ И ПОВЕСИМ ТВОИ ЖАЛКИЕ ЧЕРНЫЕ ЯЙЦА НА ДЕРЕВО А ПОТОМ СОЖЖЕМ ТЕЛО КАК ВСЕГДА ПОСТУПАЕМ С ЧЕРНОМАЗЫМИ ПОЭТОМУ ПОВОРАЧИВАЙ НАЗАД НЕМЕДЛЕННО)

Пронзительный крик Холлорана метнулся по салону «бьюика». Это были не слова, а вспышки образов, каждый из которых обладал чудовищной силой. Он бросил руль и схватился за голову, чтобы заблокировать видения.

Машину снесло в сторону, она ударилась о заграждение, отскочила, наполовину развернулась и встала. Задние колеса продолжали вращаться.

Холлоран перевел рукоятку коробки передач на нейтрал, а потом зарылся лицом в ладони. Нет, он не заплакал. Но из него исторгались звуки, похожие на рыдания. Грудь его вздымалась. Он понимал, что если бы удар был нанесен на одном из участков дороги с обрывом, его ждала бы неминуемая смерть. Вероятно, этого они и хотели. И новый удар мог последовать в любой момент. Ему необходимо срочно воздвигнуть вокруг себя защиту. Он стал строить ее, используя всю мощь своей памяти, полностью давая волю своим инстинктам.

Через какое-то время он убрал ладони и осторожно открыл глаза. Ничего. Если они предпринимали новые попытки напугать его, то не могли пробиться в его сознание. Он сумел закрыться.

Неужели то же самое произошло с мальчиком? Господи, неужели они это сделали с маленьким ребенком?

Из всех промелькнувших перед ним образов и ощущений больше всего ему не понравился тупой хлюпающий звук, словно кто-то бил деревянным молотком по головке сыра. Что это могло значить?

(Боже, только не этот маленький мальчик. Молю тебя, Боже!)

Он снова включил первую передачу и стал осторожно поддавать газу. Колеса провернулись, зацепились, снова провернулись, но потом «бьюик» тронулся. Свет фар слабо пробивался сквозь густой снегопад. Холлоран посмотрел на часы. Почти половина седьмого. И у него появилось чувство, что он действительно опаздывает.

Глава 50

Ром

Уэнди Торранс в нерешительности стояла в спальне, глядя на крепко спавшего сына.

Полчаса назад звуки умолкли. Сразу, в один миг. Лифт, шум вечеринки, хлопанье открывавшихся и закрывавшихся дверей. Но вместо того чтобы принести облегчение, это только усилило напряженность, напоминая краткое затишье перед последним, самым мощным порывом бури. Зато Дэнни почти сразу стал клевать носом и задремал, а примерно через десять минут им овладел глубокий сон. Даже глядя на него почти в упор, она с трудом различала едва заметное движение его груди при дыхании.

Она попыталась вспомнить, давно ли сама в последний раз нормально проспала ночь без мучительных сновидений или не менее страшных часов бодрствования, когда вслушивалась в звуки веселья, которые стали для нее различимы в последние два дня, после того как «Оверлук» решил окончательно взять их всех за горло.

(Реальный экстрасенсорный феномен или же обычный групповой гипноз?)

Этого она не знала и не считала данный вопрос особенно важным. В любом случае им грозила смерть. Она посмотрела на Дэнни и подумала,

(Боже, пусть лежит спокойно)

что если его ничто не потревожит, он сможет нормально проспать всю ночь. Каким бы даром он ни обладал, Дэнни оставался маленьким мальчиком, нуждавшимся в регулярном отдыхе.

Сейчас она начала беспокоиться о Джеке.

Ее лицо исказила внезапная гримаса боли. Она отвела руку ото рта и увидела, что сломала ноготь. А ногтям Уэнди всегда уделяла особое внимание. Они не были слишком длинными и стильными, но она тщательно придавала им изящную форму и…

(разве сейчас время думать о ногтях?)

Она даже рассмеялась, хотя смех получился нервным и вовсе не веселым.

Сначала Джек прекратил кричать и долбить в дверь. Потом снова началась гулянка,

(или она вообще никогда не прекращалась? быть может, она просто смещалась в какой-то другой временной сегмент, когда им не следовало ее слышать?)