Сияние

Звукорежиссёр хмурится, но не может долго удерживать гримасу. Она ухмыляется как девчонка и машет ладонью с растопыренными пальцами. Плесень покрывает её руку до самого плеча, вгрызается в щёки. Выросты плоти, похожие на рахисы папоротника[88], виднеются на ладони. Максимо отвешивает шутовской поклон и вытаскивает из уха Анхиса двухпенсовик, желая показать, что не обижен. Глаза его пусты, кожа пепельная, землистая, в каплях пота; плутоновская инфлюэнца — это вам не комар чихнул.

— Завершим всё это «Смертью после полудня»[89]для тебя, Анки, и неразбавленным бурбоном для меня. — Цитера завершает представление, крутанувшись вокруг своей оси, перья и чешуйки на её платье ловят свет люстры и отбрасывают его назад к раскрашенному потолку.

— Ты безнадёжна! — вопит Эразмо. Северин мерцает восторгом серебристого экрана. — Пусть миляга сделает тебе хоть «Дейзи»!

— Ни за что! — кричит Цитера Брасс.

Компания от души хохочет.

— Эге-гей, мистер Ворчливый Мишка, ты кое-кого забыл! — раздаётся над головами собравшихся гостей чей-то голос, похожий на звёздный свет в шоколадной глазури.

— Не верьте в это ни на миг, мисс. — Анхис хватает с барной стойки последний бокал и проворно прыгает к опоздавшей. Она всегда знала, как сделать так, чтобы появление заметили. С головы до пят в бизоньих мехах и драконьей коже, молода как утренняя заря, с глубоким декольте и роскошной шевелюрой, марокканские черты одновременно строги и благожелательны, на губах блистательная, всецело американская улыбка. — «Сладкий лунный свет» для моего сладкого лунного луча, крем-де-виолет для моей сказочной Вайолет, королевы эфира.

Вайолет Эль-Хашем принимает должную хвалу и занимает своё место, втиснувшись между осьминогом и мангустом. Робко машет Каллиопе. Марвин уютно устраивается у неё на коленях и просит почесать брюшко.

Наступает тишина. Выжидающее, нервное молчание перемещается по комнате, точно горячая картофелина, которую передают из рук в руки. Максин Мортимер что-то шепчет на ухо Мэри. Перси корчит рожу дочери; она хихикает, прикрываясь рукой-кинопленкой.

Анхис залпом осушает свой напиток из абсента и шампанского и экстравагантным жестом простирает руки, словно желая обнять присутствующих: всех и вся, свою жизнь, своё прошлое и своё будущее.

— Mesdames et messieurs, леди и джентльмены, мальчики и девочки, осьминоги и мангусты, киты и вендиго, неряхи и ретрограды! Мы здесь, чтобы расследовать ранний выход на пенсию некоей Северин Ламартин Анк. Не стану вам докучать перечислением фактов, которые вы и так знаете. У каждого из вас есть кусочек головоломки, и сегодня та ночь, когда мы их сложим и — если повезёт и все будут играть по правилам — ткнём пальцем в плохиша, скушаем по кусочку пирога, потанцуем и отправимся баиньки. Вы готовы? Все посетили уборную? Начнём?

Мэри Пеллам свистит, сунув в рот два пальца.

— Покажи класс, Сент-Джон!

Родители Анхиса с энтузиазмом хлопают. Их мёртвые ладони не производят ни звука.

— Мы тебя любим, милый! — одобрительно кричат они.

Марвин Мангуст спрыгивает с колен Вайолет, трижды вертится вокруг своей оси, кусает себя за хвост и вопит, не забыв про фирменную шепелявость:

— Я так взбудоражен! Я не знаю, что происходит, но это удивительно! Хочу ещё «Змеиный укус»! Два «Змеиных укуса»! А сколько их у вас?!!

— Эй, ха-ха! — смеётся Вайолет и чешет его за нарисованным ухом. — Тебя озвучивает Ален Мбенгу, не так ли?

— Ну конечно! — Марвин надувает пушистую грудь.

Вайолет пожимает ему лапу.

— Боже мой, да ведь мы практически родня!

Цитера достаёт из-за барной стойки Миртового холла латунный гонг и лупит по нему молоточком.

— Всегда хотела это сделать, — признаётся она. — Хватит играть в ладушки и трепаться впустую! Глядим вперёд, рты закрыли!

Анхис начинает.

— Ну ладно! Насколько я могу судить, у этой загадки есть два возможных решения. Я их изложу, и мы проголосуем. Принято? Отлично. Итак, первое решение — самое лёгкое, из кладовой старины Оккама: я предполагаю, что Северин мертва.

— Ох, это не очень-то мило, — хмыкает Каллиопа — Беззаботный Кит. Она говорит голосом актрисы, которая её озвучивала, — и это сбивает с толку саму Вайолет Эль-Хашем, сидящую через одного мангуста. Обрамлённые длинными ресницами глаза Каллиопы сужаются. — И я негодую по поводу намёков на мою причастность. Я не лезу в чужие дела; вам всем стоило бы поступать так же!

— В этом-то и проблема, верно, мисс Каллиопа? Мы занимались не своим делом. Фактически, мы — я имею в виду человечество — весьма наглым образом занялись вашими делами и заявили, что они принадлежат нам, и даже не извинились за то, что сделали без спроса, не так ли?

— Чертовски верно, — раздражённо отвечает мультяшный кит. — Как бы вам понравилось, если бы я пришла и начала отрывать по кусочку от ваших персон, пока вы пытаетесь вздремнуть, а потом стала бы делать мороженое из того, что сочится наружу?

— Какой ужас! — ахнул мистер Бергамот и прикрыл лицо щупальцами. — Очень надеюсь, что ни у кого из этих бандитов нет моего адреса!