Сила рода. Том 7

— Вот как? — в эмоциях купца проскользнуло сочувствие. — Времена нынче непростые.

— Согласен, — я кивнул, — работорговцы совсем обнаглели. Представляете, уважаемый Ждан, один из них выдвинул даже целую теорию о благотворном влиянии рабства на социальную и экономическую жизнь страны.

— Каждый всеми силами пытается оправдать то, что он делает, — Ждан внимательно посмотрел на парней и, развернув кресло к дивану, с комфортом расположился в нём.

Камин, к которому до этого были обращены два кресла, остался у него за спиной, но это купца, по всей видимости не смутило.

Вообще, гостиная была выполнена со вкусом и чем-то напоминала мне особняк Громова. Те же стеллажи с книгами, камин, картины на стенах, стоящие по углам латные доспехи.

В общем, дорого-богато, прямо-таки, фэнтезийный рококо.

Смешное слово, чудом сохранившееся у меня в памяти после уроков МХК, означало в моем понимании поистине королевский размах.

— Как любит повторять один мой хороший знакомый, — купец улыбнулся, заметив, как я осматриваю его гостиную, — каждая кухарка знает, как управлять государством.

Вряд ли среди знакомых купца был Маяковский, с чьей подачи этот афоризм пошел в массы, но то, что это был форточик, я более, чем уверен.

— Знаете, уважаемый Ждан, эта цитата в оригинале звучит несколько иначе.

— Да, я в курсе, — кивнул купец, и процитировал. — Мы не утописты. Мы знаем, что любой чернорабочий и любая кухарка не способны сейчас же вступить в управление государством.

Ого! Как-то не ожидаешь встретить в другом мире настоящего лениниста.

Я бы сам ни в жизнь бы не столкнулся с этой цитатой если бы не Алексей Александрович — наш учитель по литературе.

А эту фразу он выбрал специально, чтобы показать, как работает в обществе глухой телефон. Несколько посредников, и фраза полностью поменяла свой смысл.

— Интересный у вас знакомый, уважаемый Ждан, — я с любопытством посмотрел на купца. — Или вернее сказать, товарищ?

То, что купец не причастен к похищению пацанов было понятно из его эмоций. Сочувствие, желание помочь и даже стыд — нет, купец однозначно ложный след.

Вот только… зачем он набирает к себе пацанов, да ещё и шьёт им костюмы?

— Можно и так сказать, — Ждан благосклонно кивнул. — Он многому меня научил. Можно сказать, открыл глаза. В общем, он был замечательным человеком.

— Понятно, — слово «был» и мелькнувшая в эмоциях скорбь, дали понять, что этот замечательный человек уже преставился. — Светлая память.

— Светлая память, — откликнулся Ждан. — Впрочем, думаю, вы пришли ко мне не для того, чтобы поговорить о моем… товарище.

— На самом деле мне очень интересно, что этот форточник успел вам рассказать и насколько сильно он повлиял на ваше мировоззрение, — честно ответил я. — Но я не прочь также перейти к делу.

— Форточники бывают разные, — купец закинул ногу на ногу. — Кто-то с ходу пытается устроить переворот, кто-то пользуется всеми благами условно-феодального строя, кто-то пускается во все тяжкие. Ну а кто-то, как мой товарищ, кладет свою жизнь на алтарь всечеловеческого благополучия.

— Думаю, дворянству не понравятся ваши слова, — усмехнулся я, начиная получать от беседы настоящее наслаждение.

Она, конечно, свернула совершенно в другое русло, но было в купце нечто такое, до чего я хотел докопаться.

— Всечеловеческое благополучие, пардон, — не утерпел Сёма, — это бабушкины сказки. По факту, благополучие кого-то формируется за счет благополучия другого.

— При условии ограниченности ресурсов да, — горячо возразил купец. — Но стоит только ввести справедливое распределение…

— Справедливое распределение, — хмыкнул Сёма. — О чём вы, вообще? Человек не в состоянии справедливо оценить вклад другого. А когда дело заходит про родню и вовсе молчу.

— И снова в яблочко, молодой человек, — Ждан взглянул на Сёму с явным одобрением. — Но выход есть. Абсолютная справедливость, учёт и контроль. Полное всезнание, направленное исключительно на всечеловеческое благополучие!

— Невозможно — Сёма покачал головой.

— Сеть.

Слово вырвалось у меня само. Я вспомнил задания, которые давала стела, свои размышления касательно цели стелы, историю про разрушение Сети в этом мире.

Ведь, действительно, если Сеть удастся восстановить или, скажем, создать новую, то всечеловеческое благополучие, о котором говорит Ждан, очень быстро наступит.

Вот только… Кто сказал, что Сеть знает, как будет лучше?

— Абсолютно верно! — Ждан аж вскочил с кресла и принялся расхаживать по гостиной. — Только представьте, каждый будет заниматься любимым делом и получать за это справедливое вознаграждение. Индивидуальная траектория развития! Исчезновение мошенников и казнокрадов, как класса! Отмирание не нужного более дворянства! Отпадание потребности в войнах!

Слова купца звучали в унисон моим мыслям, но кое с чем я был не согласен.

— Ждан, а вы готовы довериться этой Сети? — я покачал головой. — Ведь вы даже не знаете на каких принципах она работает.

— Я знаю то, что к её созданию приложили руку Древние, — купец невесело усмехнулся и, взяв себя в руки, уселся обратно в кресло. — И этого мне достаточно.

— А если не получится?