Силы и престолы. Новая история Средних веков

Несомненно, это было не слишком приятно, но по сравнению с тем, какая участь позднее постигла других лондонских купцов, вмешивавшихся в публичную политику, Палтни отделался сравнительно легко. В 1376 г. трое лондонских торговцев, занимавшие должности городских администраторов и правительственных советников, – Ричард Лайонс, Адам Бери и Джон Пекки – предстали перед «Хорошим парламентом»[704]

по обвинению в мошенничестве, коррупции и растратах, были подвергнуты суровому осуждению и лишены должностей. Позднее Лайонс был убит возмущенной толпой во время крестьянского восстания под руководством Уота Тайлера 1381 г. Его современник, бакалейщик и экспортер шерсти Николас Брембер, был мэром Лондона и предоставлял королю Ричарду II крупные ссуды как из собственного кармана, так и в виде корпоративного кредита от имени города. Наградой Брембера за чрезмерную верность бесталанному и непопулярному королю стало повешение, потрошение и четвертование – в 1388 г. он был казнен мятежными дворянами как изменник.

Такие риски поджидали торговцев, ввязавшихся в политику. Пожалуй, неудивительно, что тогда – как и сейчас – деловые люди, стремившиеся занять или уже занимавшие политические посты, постоянно подвергались обвинениям в коррупции, должностных преступлениях и неразрешимых конфликтах интересов[705]

. Как бы то ни было, к концу XIV в. купеческий класс Западной Европы неоспоримо вступил в эпоху зрелости и оставил заметный след в обществе и культуре. Часть этого наследия вполне осязаема: мы и сейчас можем посетить Палату суконщиков в Ипре, возведенную в начале XIV в. (и кропотливо восстановленную после артиллерийских обстрелов времен Первой мировой войны), и осмотреть необыкновенные архитектурные памятники в городах, преобразившихся благодаря коммерческой революции XIII в. В Венеции туристы могут увидеть выстроенный в XIII в. дворец Ка-да-Мосто, наиболее известный как место рождения жившего в XV в. работорговца и первооткрывателя Альвизе да Кадамосто, но на самом деле построенный намного раньше его состоятельными предками-торговцами. Даже туристы, проезжающие далеко не столь блистательный английский прибрежный город Саутгемптон, могут взглянуть на деревянный каркас Дома купца, построенного в конце XIII в., и задуматься о том, какой вклад средневековые торговцы шерстью внесли в благополучие и процветание своего мира.

Но коммерческая деятельность увековечена не только в камне – она оставила свой след и на страницах книг. В «Кентерберийских рассказах» Джеффри Чосера, написанных в 1390-х гг., одну из самых странных и непристойных историй рассказывает персонаж-купец[706]

. В том, что среди героев новелл Чосера есть торговец, нет ничего удивительного, поскольку автор всю свою жизнь был так или иначе связан с коммерцией. Его отец был виноторговцем и по долгу службы много путешествовал. Чосер вырос в Винтри-уорде, в то время самом многонациональном районе Лондона, где селились немцы, французы, итальянцы и фламандцы (многие из них приезжали в Лондон только ради бизнеса), и проводил много времени в окрестностях порта, куда круглый год прибывали торговые корабли со всего света[707]

. В зрелом возрасте Чосер служил королевским таможенным чиновником и более десяти лет прожил в квартире над Олдгейтом – главными воротами в восточной стене Лондона, через которые в город стекались толпы торговцев. В 1372–1373 гг. Чосера отправили за границу в Геную и Флоренцию в качестве торгового посланника, чтобы договориться об открытии базы для итальянских купцов в одном из городов на южном побережье Англии[708]. Бизнес, как и поэзия, был у него в крови.

Но бурно развивающийся средневековый мир торговли и обмена повлиял на Чосера не только в этом смысле. В «Кентерберийских рассказах» прослеживается явное влияние элитной международной художественной культуры, в рамках которой обмен историями и идеями происходил так же активно и на столь же обширных территориях, как обмен индийскими специями и английской шерстью. И то и другое стало возможно благодаря коммерческой революции. Произведения Чосера следовали традициям той международной литературной культуры, наиболее известными представителями которой были историк и поэт Петрарка и флорентийский писатель, автор «Декамерона» Джованни Боккаччо. Классическое образование Чосера, беглое знание французского и итальянского и европейское мировоззрение пригодились ему в творчестве точно так же, как в деловой и бюрократической карьере. Мы можем без преувеличения сказать, что великий культурный расцвет, пришедшийся на конец Средневековья, во многом опирался на предшествовавший ему коммерческий расцвет.