Симулятор убийств

Кэсси уже развернулась, собираясь выходить, но тут открылись двери в дальнем конце коридора и в них появилась Эммелин Проктер в сопровождении пары охранников с винтовками.

– Мисс Миллер, вам пора на фокусную группу, – сообщила Проктер. За ней возник третий охранник; он держал в руках смирительную рубашку. Кэсси увидела шприц, торчавший у Проктер из кармана.

– Что вы собираетесь с ней сделать? – спросила она.

– Мисс Миллер – не самая послушная воспитанница. Иногда нам приходится подталкивать ее к сотрудничеству. Поэтому на случай, если она не пойдет по собственной воле, у нас есть средства убеждения.

– Нет! – вскричала Эли. – Пожалуйста, миссис Уэст, вытащите меня отсюда!

– Я… Я не могу, – пробормотала Кэсси.

Эли заколотила в стекло. Ее руки были такими тонкими! Даже под мешковатой одеждой Кэсси видела, какая она худая. И сердце ее от этого зрелища обливалось кровью. Конечно, Эли настоящий боец, но еще одно препятствие – и она сломается. Возможно, навсегда.

– Заберите. Меня. Отсюда.

– Ты знаешь, что я не могу этого сделать.

– Нет, можете! – выпалила Эли. – У меня больше никого нет. Мои родители мертвы. У меня столько же права знать ответы, как у вас.

Эли был права. И все равно Кэсси не могла.

– Прости, – сказала она. – Обещаю: если смогу, я вернусь.

Она пошла к выходу. Разминулась с Проктер и охранниками.

– Пожалуйста! – воскликнула Эли. Кэсси услышала, как она стучит по стеклу – звук разносился по коридору. Ярость и отчаяние придавали девочке сил. – Я должна знать! Это касается не только вас. Это же моя жизнь!

Кэсси проигнорировала ее мольбы, хотя каждая, словно лезвие, резала ей сердце.

– Миссис Уэст! Кэсси! Вернитесь!

Эли замолчала. Кэсси услышала, как отъехала в сторону стеклянная перегородка ее комнаты.

– Уберите руки! – снова закричала она.

– Мы это уже проходили, мисс Миллер, – сказала Проктер. – Либо вы пойдете с нами, либо мы вас потащим. Вам выбирать.

До Кэсси донеслись горестные всхлипы девочки. Она зажмурилась, словно надеясь так заглушить звук. Потом развернулась. Двое массивных охранников держали Эли на весу, похожую на тонкую веточку между двух дубов. Третий набирал что-то в шприц.

– Придержи ей голову, – сказал он, поднося шприц к шее Эли.

Проктер спокойно стояла, наблюдая за сценой, с разочарованием на лице.

– Не трогайте меня! – крикнула Эли. Кэсси видела, как напряглись сухожилия у нее на шее и как запульсировала сонная артерия, когда сердцебиение усилилось.

Из губ Эли вырвался последний жалобный призыв:

– Пожалуйста!

По неясным для нее самой причинам Кэсси вдруг вспомнила семью Джой Руис. Последнюю, у которой она купила права, прежде чем Харрис погиб и ее мир рухнул. Она подумала о Гекторе. Как он назвал ее вампиршей. Уязвив гораздо сильней, чем ему казалось.

В глубине души, сидя напротив скорбящих родных, Кэсси понимала, что Гектор прав, что она действительно налепляет ценник на жизнь девушки. Но она сказала себе, что это ее работа, что ей надо оплачивать счета и что она не должна этим людям ничего сверх суммы, которую они получат, передав права на свою историю ее агентству. Их боль принесет Кэсси комиссионные – так устроен мир. Не она создала эту систему. Она просто в ней работает.

Но теперь, увидев Эли и то, что происходило с этой беззащитной девчушкой, она почувствовала то же самое – укол совести за то, что человеческую жизнь превращают в валюту у нее на глазах. В прошлом она игнорировала это чувство. Много, много раз. Загоняла его поглубже, прикрываясь отрицанием и оправданиями.

Но больше этому не бывать. Кэсси вспомнила последние слова Дэвида Гудвина, обращенные к ней.

Найдите Эли. Убедитесь, что с ней все в порядке.

Найду. Обещаю.

– Проктер! – крикнула Кэсси.

Директриса подняла ладонь за мгновение до того, как шприц должен был впиться в кожу Эли.

– Сколько стоит увольнительная?

Глава 7

17 июля 2047

12:47

За тридцать пять часов тринадцать минут до запуска

Кэсси стояла на пороге фонда «РИМ» с двумя охранниками за спиной и девочкой рядом, пытаясь понять, как, черт побери, такое могло произойти. Чтобы Эли отпустили на неделю, Кэсси согласилась отдать все, что оставалось у нее на счетах, – до последнего цента. С учетом нынешней выплаты «РИМу» и долга программе «Пополнение» она должна будет расплачиваться по кредитам вплоть до 2956 года. Крупицу утешения давало то, что после ее смерти – раз детей и семьи у нее нет – кредиторы Кэсси останутся с носом.

Однако предприятие может не состояться, не сумей она заинтересовать своим предложением Криспина Лейка. У Кэсси всего одна попытка. Оставалось лишь надеяться, что дело выгорит.