Синие дали

— Какой подарок? — удивился начальник.

— А вот, — и Виктор, сделав шаг в сторону, указал рукой на кровать.

Иван Семенович подошел к кровати и широко раскрыл глаза:

— Медвежата!.. Да где же ты их взял?

— Вчера охотники в лесу, у озера, медведицу убили, — рассказал Виктор. — А у нее двое вот этих орлов было. Ну, ребята нам их и подбросили.

Иван Семенович сочувственно посмотрел на медвежат и проговорил:

— Сироты, значит. А что же мы с ними делать будем? — спросил он.

Виктор недоуменно пожал плечами.

— Ничего, пока маленькие — играть с ними будем, а вырастут — в лес отпустим, — просто ответил он.

— А кормить их чем? — забеспокоился Иван Семенович. — Им молоко нужно, а у нас его нет.

Виктор почесал затылок.

— Сгущенным для начала попробуем, — предложил он, — авось сгущенное молоко есть будут. Ведь им не так много и надо.

Иван Семенович с сомнением покачал головой и, ничего не сказав, взял на руки медвежонка.

Медвежонок испуганно сжался в комок и заурчал от страха. Но через минуту, почувствовав тепло широкой руки начальника, освоился и даже лизнул ее нежным и розовым, как лепесток мака, языком.

— Ишь ты, ласковый какой, — улыбнулся Иван Семенович и осторожно положил в рот ему свой мизинец. Медвежонок сейчас же обхватил палец лапами и, почавкивая от удовольствия, принялся сосать.

Иван Семенович и Виктор засмеялись.

— А ведь они действительно голодны, — не отрывая от медвежонка руки, озабоченно сказал Иван Семенович. — Их надо немедленно накормить. И раз уж ты их привез, ты ими, пожалуйста, и занимайся. Да, — вспомнил он вдруг, — а Каро их не разорвет?

Виктор, не ожидая такого вопроса, задумался.

— Не должен бы, — высказал он вслух свое предположение, — Каро — собака вроде умная.

— Умная-то умная, — согласился Иван Семенович, — да все-таки для начала надо будет посмотреть за ней… Каро! — громко позвал он и приподнял полог палатки.

В палатку быстро вбежала большая черная овчарка. Она привычно ткнулась мордой в руку Ивана Семеновича, но тотчас же остановилась и потянула носом воздух. Верхняя губа у нее подобралась, клыки ощерились, в палатке послышалось ее злобное рычанье.

Медвежонок на руках Ивана Семеновича сразу же перестал чмокать и проворно спрятал мордочку себе под лапы. Иван Семенович сердито посмотрел на Каро и тихо топнул ногой.

— Нельзя, Каро! — строго сказал он и закрыл медвежонка ладонью. — Не смей их обижать!

Но Каро зарычал еще сильнее. Шерсть на нем поднялась дыбом, лапы задрожали. Иван Семенович топнул ногой сильнее.

— Замолчи! — прикрикнул он.

Пес присел и заскулил. Он заглянул хозяину в глаза, выгнул спину и даже завилял хвостом. Но вдруг опять обозлился и громко залаял. Виктор схватил его за ошейник и, сильно встряхнув, утащил в угол.

— Привяжи его там, пусть посидит, — строго сказал Иван Семенович.

В эту минуту в палатку вошел старший геолог Павлов.

— Что за шум? — пробасил он, тяжело дыша и вытирая ноги. — Что случилось?

Иван Семенович приветливо махнул ему свободной рукой.

— Входи, входи, Алексей Андреевич. Посмотри, какой подарок нам прислали. Да ладно бы одного, а то сразу пару, — и он высоко поднял медвежонка.

— Это кто же расстарался? — прищурил глаза Павлов. — Охотники?

— Они самые, — подтвердил Иван Семенович. — А звери забавные. И с одним я, кажется, уже подружился. Славный мишук вырастет. Мы их потом в лес выпустим, пусть растут на свободе. Как ты думаешь? — спросил он.

Павлов потер ладони и расправил усы.

— Ну, в лес — это еще туда-сюда, там им место, а вот если для себя взял, то зря, — серьезно сказал он.

— Это почему же? — удивился Иван Семенович.

— С собакой они не поладят. Не примет их Каро.

— Ну что ты, Алексей Андреевич! — не согласился Иван Семенович. — Каро — умница, он у меня шесть лет живет, я его знаю. Он поймет что к чему. Конечно, сначала, может, и позлится, а потом привыкнет. Он, к тому же, пес очень игривый, с медвежатами ему даже веселей будет. Да вот сам увидишь: через месяц-два они какими еще друзьями станут!

Павлов упрямо покачал головой.

— И не говори лучше, — уверенно сказал он, — этому не бывать никогда. Медведь — зверь. А Каро зверю всегда врагом останется. Вражда эта у него в крови сидит и проявляется, так сказать, инстинктивно. Да потом должен я тебе доложить, что эти овчарки ужасно не любят, когда хозяин еще кого-нибудь помимо их ласкает. Ревность у них, что ли, есть? Одним словом, не переносят они этого. Я их знаю! Иван Семенович посмотрел на шофера.

— А ты, Виктор, как думаешь? — обратился он к нему.

— Я, — Виктор улыбнулся, — ни собак, ни медведей, тем более, в жизни своей не держал. Мне трудно судить, что будет, — откровенно признался он. — Но, если книжкам верить, должны ужиться. Я вроде где-то читал об этом…

— Что книжки! — перебил его Павлов. — Ты читал, да не понял. Вот если бы Каро щенком был, под стать этим молокососам, тогда дело другое, а так… — и он махнул рукой.

Иван Семенович спорить с ним больше не стал и, передав медвежонка на руки Виктору, вышел из палатки. Павлов последовал за ним.