Синие шинели

— Не зря свой хлеб едите, гражданин следователь. — сказал старший Курбановский. — Я на «казне» остановился, а вы «прикупили» очко в очко… Было дело… Знаю я этого фраера. Ну, и он, понятно, надолго меня запомнил. Как же ему меня забыть!

Но даже и такого прямого признания было недостаточно, чтобы считать окончательно установленным факт разбойного нападения. По требованию следователя Борис Курбановский около часа водил работников милиции по железнодорожным тупикам, восстанавливая путь, проделанный вместе с Нефагиным, когда они якобы вели его к себе ночевать. И место показал, где схватился за нож… Все в точности совпадало с показаниями потерпевшего, зафиксированными еще два года назад и подтвержденными теперь.

Григорий Курбановский попробовал еще запираться, но недолго. Очевидность фактов, которыми располагало следствие, заставила сознаться и его.

— Все верно, все так и было, — сказал Григорий. — Борис до́бре его стукнул, а я пиджак и спортивный костюм сымал…

* * *

Бывают такие дела: сколько над ними ни работай, а конца все равно не видно…

С Нефагиным вопрос был ясен.

Но ведь оставались девушки, которых двое неизвестных пытались изнасиловать. Оставался Цыпин, подвергшийся разбойному нападению.

Разыскивая Нефагина, целиноградские оперативники не забыли и про них.

Девушек разыскали. Они пришли в милицию и на очной ставке опознали братьев Курбановских.

— Они это! — возмущенно сказала одна из девушек. — Я бы их, подлецов, и сто лет спустя узнала! Тот, высокий, мне руки крутил.

— А этот, что рядом с ним, на меня набросился, — сказала вторая.

Нашелся и Цыпин.

— Они. Узнаю, — сказал он.

Курбановский-старший опять был вынужден сознаться:

— Да, было, — вздохнул он. — Чуть не убили человека. В тот раз Гришка погорячился: два раза сунул ему в спину ножом. Молодой…

— А что же вы раньше отпирались?

— Так ведь наше дело, гражданин следователь, — отпираться, а уж вы — ловите нас. А и то — пора закругляться. Будете в суд передавать наше дело?

— Поживем — увидим, — неопределенно сказал Гладнев, дал Курбановскому подписать протокол допроса и вызвал охрану.

По общему мнению, рано еще было расставаться с Борисом и Григорием Курбановскими. В трех случаях их виновность можно считать доказанной. А убийство? Убийство в полувагоне? О нем пока разговора с братьями не было. Все равно упрутся — не сдвинешь.

Но теперь, кажется, время для такого разговора настало. И выяснилось это во время одного из допросов Колчиной…

Курбановских она знает давно. Всякий раз, когда братья приезжали в Целиноград, они останавливались у нее на квартире. Поживут несколько дней, а потом уезжают. И не то что куда-то поблизости, а в другие города. Немного странно все это.

Она однажды удивилась, чего им не сидится на месте. Так Борис по-пьяному многозначительно намекнул:

— Характер у нас такой — не можем долго на одном месте. Но смотри, Осиповна, — никому про нас ни слова. А то худое может с тобой случиться…

Вскоре после этого, придя домой с работы, Колчина застала их пьяными. С ними была какая-то женщина. Григорий шутил с ней, размахивал ножом, бахвалился:

— Эх, ты бы, красавица, видела, как я в «телячьем» вагоне одного фраера пришил. А ты мне говоришь — мальчишка!

Колчина замешкалась у порога и перехватила Борькин взгляд: слышала или не слышала. Но она виду не подала — сразу начала шутить с ними, не отказалась от стопки. И поняла, что Борис решил — не слышала…

Колчина на допросе заверяла:

— Нет, ослышаться я никак не могла. Вы уж не сомневайтесь. А за мое вначале поведение — извините. Без мужа живу, трудно одной сына воспитывать.

Объяснение довольно странное, но сейчас дело было не в этом.

На другой день Борис Курбановский сидел перед Гладневым и яро опровергал показания Колчиной:

— Что было, гражданин следователь, я все признал. А чего не было — того не было. Зря клеите мне «мокрое» дело. Я в прошлом году весь август в Челябинске прожил. Как же я мог в Целинограде кого-то убить? Не верьте вы Колчиной… Баба… Зло имеет, вот и хочет оговорить!

— Дело тут не только в показаниях Колчиной, — сказал Гладнев. Действительно, августовское убийство очень напоминало повадки Курбановских. Станционный тупик. Нож с тупым концом… И подозрение превращалось в уверенность. Но и уверенности следователю мало. Нужны доказательства. А кто может подтвердить показания Бориса Курбановского, что в день убийства он находился в Челябинске?

Пришлось вновь вернуться к событиям тех дней, к показаниям первых свидетелей. Вспомнили необычную встречу стрелочницы Прониной с двумя молодыми людьми. А нет ли во всей этой истории какого-либо недоразумения? Ведь стрелочница могла и ошибиться в опознании своих знакомых. К тому же рабочие строительно-монтажного поезда Аркадий и Константин говорили тогда, что Нину-то они искали, но не помнят в лицо стрелочницу, у которой спрашивали о ней.