Сирийский эшафот

– Зачем сразу убивать всех? – с насмешкой ответил другой мужчина. – Если есть возможность – надо взять в плен офицеров или сержантов. Вначале Газал с Хамани выбьют из них все, что они знают о расположении и планах войск Асада. Потом перед камерой в торжественной обстановке мы располосуем им глотки.

– Всем шестерым?

– Конечно!

– А можно, я перережу горло офицеру?

– Подойди к Газалу и попроси об этом – думаю, он не откажет. Зачем нам живые пленники?

– А мы всегда казним пленных?

– В девяносто девяти случаях из ста. Взяли бы полковника или генерала – тогда имелся смысл поторговаться с Асадом и его сворой о каких-то уступках. А от таких, – кивнул говоривший в сторону лейтенанта, – проку нет. И всех подобных мы отправляем на суд к Аллаху…

Ранним утром за Андреевым заехал внедорожник, за рулем которого сидел все тот же водитель по имени Семен.

– Салют! – приветствовал его Павел, забрасывая в багажник дорожную сумку.

Одет он был в облегченную камуфлированную форму песочных оттенков без знаков различия. На ногах удобные бежевые кроссовки, на голове светло-коричневая бейсболка.

– Привет! И куда вас теперь отправляет начальство?

– А черт его знает – сами пока не в курсе. Вчера поздно вечером позвонили и приказали прибыть в управление с вещами и в форме с пустынным камуфляжем, – запрыгнул капитан на переднее сиденье. – Поехали.

– За твоими?

– Да. Сначала за Суровым, потом за Гридом.

Плавно вывернув на проспект, машина влилась в поток и помчалась к западной окраине Москвы, где проживал Женька…

На днях троица исполнила свою давнюю мечту: съездила на Рузу, где организовала чудесную рыбалку. Наловили окуньков, лещей и несколько щук, а Валерка даже умудрился взять на спиннинг жереха. В общем, ушица получилась славной. Вечерами посидели у костерка, попили в мирной обстановке водочки, наговорились всласть. Нечасто им приходилось общаться в такой спокойной и беззаботной обстановке.

Расставаясь с товарищами, Андреев предупредил:

– Сидим по домам и никуда не отлучаемся, парни, Подгорный отпустил только на три дня.

И как в воду глядел. Только успел дома ополоснуться под душем, как звонок от шефа: «Завтра утром в полном составе быть в управлении. В пустынном камуфляже…»

Представив, как Суров «обрадуется» внезапному вызову в управление, капитан улыбнулся.

Женька вообще частенько чудил и был апологетом справедливости. Критиковал всех налево и направо, но к критике в свой адрес относился с иронией. Было в нем что-то легкое и невесомое, наполненное любовью к человечеству. Как любая творческая натура, он был чертовски раним, обидчив и всегда возмущался, если о командировке «за тридевять земель» не предупреждали заранее. Хотя прекрасно знал: коль связал жизнь с армией – будь готов ко всему.

Кроме того, Женька слыл неисправимым мечтателем. Супругу хотел выбрать из самых красивых девушек Московской области. Квартиру желал получить в самом изысканном и дорогом жилом комплексе. А оклад мечтал иметь, как у генерала.

Однако, учитывая сложившуюся в стране ситуацию, все эти «хотелки» походили на желания спивавшегося слесаря из ЖЭУ. Тот тоже видел себя обладателем черного «Porsche Cayenne». Он очень его желал, но почему-то ехал на самый дешевый автомобильный рынок и покупал там двадцатилетнюю «четверку». Неопределенного цвета, с громыхающим нутром, с прозрачным набалдашником на рычаге переключения скоростей, с багажником на крыше. И с собачкой на торпеде, издевательски кивающей головой на неровностях российских дорог.

Так же и Женька. Мечтал о принцессах и королевах красоты, а «снимал» девчонок из соседнего квартала…

«Впрочем, в моей жизни дела обстоят не лучше, – незаметно усмехнулся Андреев, глядя на бегущее навстречу дорожное полотно. – Судьба дала великолепный шанс – свела с Машей. С милой, простой и замечательной девчонкой. И что же? Как я им воспользовался? Надо было делать ей предложение и жениться. А я…»

В последние дни давнего отпуска в Сочи они с Марией успели познакомиться ближе и некоторое время провести вместе. Как оказалось, Маша жила недалеко от Москвы – в Коломне. Училась в Черкизове – в Российском государственном университете туризма и сервиса. Училась отлично и шла на красный диплом. Она была умной, начитанной, скромной и самостоятельной девушкой. Всякий раз, посидев с Павлом в кафе, пыталась сама расплатиться за свой заказ и только после его настойчивых уговоров отступала.

Оба имели прекрасное чувство юмора, а потому без проблем могли говорить о чем угодно.

– Какого мужчину ты хотела бы видеть рядом с собой? – спросил как-то Павел, прогуливаясь с Машей по одному из сочинских парков.

– О-о… – театрально закатила она глаза. – Ты на самом деле хочешь это услышать?

– Да. И, желательно, весь список сразу.

– Тогда наберись терпения – требований много, и все они запредельно-космические.

– Я готов.

– Возраст моего будущего мужа – от двадцати пяти до тридцати лет. Симпатичный, высокий, занимающийся спортом и следящий за собой…

«Практически мой портрет», – посмеивался про себя Андреев.