Сирийский марафон. Книга вторая. Часть 3. Неслышимое слышу

– Мать частная! – подполковник хлопнул себя ладонью по лбу. – Во, мля солдафон старый.

И, будто в ответ, снизу из кубрика послышался чистый голос Мари на русском:

– Может статься, она – недалеко. Да, не знает – её ли ты ждешь … Что ж ты бродишь всю ночь одиноко, что ж ты девушкам спать не даешь?

Гитара и голос стихли, звуки растворились в воздухе, словно и не было. Александр буркнул под нос:

– Уснешь тут … Сюрреализм, блин. Вокруг Карибское море. До Латинской Америки доплюнуть можно, а тут … В натуре, откуда у парня испанская грусть?

Rio Meta, конечно, не Волга-матушка, но с Дунаем потягаться могла. Коричневатая вода, в широком русле с плавными изгибами, катила могучим потоком. По середине шла граница между Колумбией и Венесуэлой. Кошке ясно, полосатых бакенов с фонарями и без, колючей проволоки, пограничных вышек и прочий атрибутики здесь отродясь не видали. Край саванн, сельвы, болот. Сотни тысяч квадратных километров экваториальных лесов Амазонии. Глухомань Господня, да и только. В сорока шести верстах отсюда, аккурат на траверсе Пуэрто Паэс, Meta тишком вползает в Rio Orinoco и прут две сестрицы в обнимку, губкой впитывая реки и речушки со всей округи. Манит далекий океан. Едва замаячит, как рванет речной поток, венами разбегаясь по пятерне, и усталый стекает в Oceano Atlantico, напоследок накромсав ломтями острова.

Кисель утреннего тумана ещё цеплялся за низкие кусты у берегов, но на середине оставались только бледно-серые лохмотья. Заря выплеснула ушат жидкого золота, словно смыла вчерашнюю пыль с мостовой, и округа засияла. Rio Meta ожила калейдоскопом бликов.

Три семиметровых Зодиака морской серии кильватерной колонной выскользнули на открытый плес. Рулевые за штурвалами разом взвинтили обороты спаренных моторов и те, вспенив за кормой воду, понесли к венесуэльскому берегу. Встречный ветер лупил по лицам, заставлял пригнуться. Хуже всех приходилось рулевым: и, максимальную скорость держи, и от курса не на градус, и опрокинуться Zodiac не дай. Глаза от брызг защищали штормовые очки типа черепахи Тортилла, да ветровой щиток из прозрачного пластика. Надо признать, французские игрушки уверено справлялись. Пятерки бойцов с рейдовым снаряжением несли с легкостью, словно порожняком. Течение со скоростью курьерского сносило вправо, вынуждая держать курс норд-ост.

Два “Bell -412” возникли из глубины колумбийской сельвы и понеслись на сорокаметровой высоте, повторяя линию берега. Опознавательные знаки ВВС Венесуэлы на бортах: оранжево-сине-коричневый круги на трехцветной ленте таких же расцветок. Распахнутые боковые двери, крупнокалиберные пулеметы на турелях. Геликоптеры быстро нагоняли Зодиаки. Те, в счастливом неведении, мчались прежним курсом.

Кайда хлопнул пилота по плечу:

– Амиго! Не дай супостату развернуться. Ведомому продублируй!

Летчик понимающе кивнул и затараторил в микрофон на испанском.

Шестьдесят пять минут назад.

Репелленты трудились вовсю, соорудив невидимый купол для ядреного гнуса, что гудел, на манер трансформаторной будки в час пик. Отдельные бесшабашные особи в слепой ярости от такой пищевой несправедливости пытались прорваться к биологическим существам, что в количестве четырнадцати разместились на широкой поляне. Выбрать удобную площадку под аэродром подскока в «зелёном море сельвы», как выразился Носорог, оказалось делом не простым. С высоты птичьего полета проплешин в «зелёнке» попадалось не мало. Однако, два офицера бригады спецназа морской пехоты, прикрепленные к группе, оптимизма поубавили. Штука в том, что под тонким слоем твердой почвы таилось трясина. Человека и даже крупное парнокопытное держит запросто. А, вот механическую птичку, увы. Тем более, парочку. Диего, в звании “teniente coronel”, что соответствовало званию Кайды, оказался уроженцем штата Апуре. Будучи погранцом стёжки-дорожки в округе истоптал, гоняясь за контрабандистами. Сверяясь с подробной картой и бормоча под нос, довольно точно вывел на точку.

Теперь геликоптеры, наглухо задраив двери и люки, отдыхали рядом. Лопасти, что усы казачьих атаманов с известной картины гр-на Репина, понуро обвисли. И, не мудрено. Парочка за сутки отмахала почти пять сотен кэмэ. Так что, имели законное право. Вообще, Bell -412 – рабочая лошадка не только в тутошних пампасах. И, на гражданке пашет, и армия пользует.

Кайда, барином развалившись в походном кресле, на киношный манер приподнял пальцем козырек, надвинутого на лоб кепи:

– Вундеркинд, ты что, китайскую грамоту усвоил?

Морозов устроился с барской роскошью, по местным меркам понятно. На раскладном столе, размером с половину пингпонговского, мерцал цветной монитор пульта управления беспилотника, создавая слабое световое поле вокруг; теснилась батарея пластиковых бутылочек с напитками из экзотических фруктов; распечатанные пачки сухого пайка венесуэльских морпехов. Один БПЛА барражировал в небесах, трудолюбиво транслируя картинку на экран. Парочка других, готовая к запуску, смиренно ждала своей очереди.