Система. Забвение. Конец начала 2. Книга вторая. Цикл «Икосаэдр. Бронзовый аддон»

Достав свой меч, я встал в стойку и приготовился. С таким воином следовало быть настороже, хотя фехтование не сильная моя сторона. В следующую секунду на меня посыпались удары. Я старался, как мог, но вскоре был вынужден перейти в глухую защиту. Перебирая в голове варианты атаки, я не нашел ни одного, подходящего для данной ситуации. Тем временем темп нарастал. На все мои слабые попытки перейти в нападение воительница отвечала шквалом атакующих комбинаций, что вызывало лишь презрительные смешки моих работодателей в мой адрес. Наконец, что-то стало вырисовываться в моем подсознании, то, что должно, как я думал, привести к победе. Я переместился в изначальное место нашего поединка и целенаправленно раскрылся, предвидя дальнейшие действия. Случилось то, что вертелось на уме лишь нечеткими картинками: женщина выбила из рук мой меч и на секунду отвлеклась, возможно, удивившись моей рассеянности, а может, предвидя исходящую к ней угрозу. Тем не менее, это был единственный момент, когда можно было действовать. Я выхватил из земли копье, развернулся вокруг себя как раз в то мгновение, когда ее меч запоздало рубанул место, где я находился секундой ранее, и древком своего оружия ударил по запястью. Женщина вскрикнула, выпустила оружие из рук и я, воспользовавшись этим, моментально приставил наконечник к ее лицу, изобразив самую дружественную улыбку.

— Хватит! — сказал Ло.

— Это значит…

— Да, с этого момента ты нанят в сопровождение каравана.

Он покачал головой и быстрыми шагами удалился к своему обозу, бормоча что-то себе под нос. Я подождал, пока женщина подберет меч и только после этого протянул ей копье.

— Неплохой прием. Я повелась на него как малолетняя, — произнесла она, когда и я забрал свой меч, вложив его в ножны.

— Скорее отчаянный прием — лучшее, что пришло мне в голову. Твоя техника впечатляет. Никогда не встречал ничего подобного.

Она улыбнулась.

— Однако моя техника не привела к победе, а твоя импровизация застала меня врасплох.

Собравшиеся вокруг зрители разошлись так же быстро, как и собрались, оставив нас вдвоем.

— Поздравляю! Немногим удавалось сделать то, что получилось у тебя. По правде сказать — никому до тебя. Ты первый. Можешь гордиться этим!

— Гордость — это порок. При ее переизбытке человек теряет контроль самого себя, своих друзей и близких и наживает врагов, что чревато плохими последствиями вплоть до смерти как души, так и тела.

— Вот как? Ты, я смотрю, философ.

— Нет. Просто это моя жизненная позиция. Если ты лучше сегодня, знай, что завтра кто-то может быть лучше тебя!

— Интересно. У нас будет много времени поговорить об этом во время пути. Меня зовут Лея. Ты поступаешь в охрану господина Ло, то есть непосредственно под мое начало. Всего нас пятеро. Я во главе. С остальными познакомишься по дороге. Обозы господина — четвертый и пятый. Не перепутай! Иначе другие поднимут тебя на смех. Отходим ближе к вечеру. У тебя есть часа четыре, чтобы собрать вещи, если таковые имеются и они еще не собраны, и проститься с друзьями и близкими, если такие есть.

Сборы не заняли много времени, да и собирать было практически нечего. Талий любезно предложил выбрать из своего гардероба любые понравившиеся вещи, но я остановился лишь на трех: льняной рубахе с кушаком и такими же штанами и кожаном жилете. Не пригодившиеся в бою топорики отдал Витолию, предварительно с особой аккуратностью выстрогав с десяток колышков так удобных в применении. На дорогу отец семейства дал мне пару собственноручно приготовленных лепешек и бутыль воды.

Расставание оказалось долгим и трогательным. Вначале Талий жал мне руку, хлопал по спине и распинался в похвальбе и благодарностях. Затем его сменил Витолий, который так же не скупился на высокие слова.

В итоге покинул я эту деревушку в намного лучшем расположении духа, нежели когда только-только ступил в нее. Не все казалось таким плохим, а безоблачное небо и вовсе вселяло радость в завтрашнем дне. Лея практически постоянно находилась около господина Ло. Я и остальные трое сопровождающих по очереди несли вахту в ночное время. Выходило по два с небольшим часа на брата. Мне посчастливилось нести дозор самым последним, то есть рассвет я встречал бы в седле. Мне выдали коня, но пока из-за безнадобности я привязал его позади к обозу и улегся на указанное место для временного ночлега. Оказалось, караванный конвой располагался в самом конце, в трех длинных крытых повозках. Меня это несколько огорчило. Вряд ли при какой-либо грамотно спланированной атаке нам удастся вовремя добраться до нужных обозов своих нанимателей. Но выбирать или что-то советовать не приходилось. Вряд ли бы меня кто-нибудь выслушал, тем более на ночь, когда все купцы ушли в объятия морфея. Я тоже, как мог, поудобнее расположился на своем месте, стараясь не создавать помех другим воинам и незаметно для себя провалился в сон.