Сицилианская защита

– Чего это я его испорчу? – возмутился я, но остался на месте. Не ровен час, еще кто меня припечатает, будет обидно.

Жилин сделал всех. Под аплодисменты Шелестовой он поочередно бахал руки моих опричников о крышку стола.

– Однако, – повертел головой я. – Здоров же, чертушка.

– Ну да, – согласилась Вика. – Чемпион.

– Харитон Юрьевич, – прозвенел голос Шелестовой. – А вы что же?

Ай-ай, неохота мне позориться. Но и в кусты уходить неохота…

– Не-не-не, – замахал руками Жилин. – Хорошего понемножку. Давайте-ка лучше накатим!

Шелестова картинно развела руками – вот досада, не получилась шпилька. Но по блеснувшим глазам я понял – на этом она не успокоится.

Вскоре кто-то включил музыку, и началась обычная офисная забава «Танцы между столами».

– Пойду перекурю, – сказал я Вике и вышел из кабинета.

Когда я минут через пять вернулся обратно, то был очень удивлен. Музыка была выключена, свет же в кабинете, напротив, включен, и все одевались – кто натягивал куртку, кто шнуровал ботинки. Вика и Мариэтта убирали продукты в холодильник.

– Не понял?! – удивился я. – Вы это чего?

– Решили в клуб поехать, там музыка громче и вообще, – пояснил мне Жилин, натягивая на могучие плечи кожаную куртку. – В принципе правильно, чего тут сидеть?

– Ничего, что мы без вас это решили? – застенчиво спросила Шелестова. – Ну мы подумали, что вы не будете против.

– Да нет, не против, с чего бы, – ответил ей я. – В клуб так в клуб.

– А вы с нами? – спросила Мариэтта.

– Да, шеф! – поддержал ее Юшков. – Как же мы без вас?

Вика явно была недовольна, но, улыбнувшись, скорчила гримаску: «Ну, что поделаешь? Поехали».

Клуб был мне давно знакомый, я тут не одну ночь провел – с учетом моей-то бывшей газетной специфики. Все было как всегда: бармен крутил бутылки, народ отдыхал, дамы из категории «последний шанс» скучали у стойки, музыка, полумрак – ничего не изменилось.

Наша компания оккупировала отличное место – и музыка не слишком долбит в уши, и в меру уютно.

– Надо выпить, – одновременно сказали Юшков и Шелестова.

– Я пас, – сказала Таша. – Я вообще скоро уйду.

– На часы посмотри? – фыркнула Шелестова. – Все курьеры уже работу закончили.

– А я на завтра заказ перенесла. – Таша была сама невозмутимость. – Просто мне тут не нравится.

– А чего тогда поехала с нами? – удивился Самошников.

– Компания, – лаконично ответила ему Таша. – Все поехали – и я поехала.

– Нам ее не понять, – резюмировала Шелестова. – По крайней мере, на сухую.

Вскоре перед нами стояли напитки различной степени крепости. Я, например, вообще взял фреш – почему-то не хотелось больше спиртного, и начинала побаливать голова – все-таки тот первач был страшной бодягой.

Разговор не клеился, возникало ощущение, что все немного зажаты. Наконец Шелестова сказала:

– Скучно с вами, как на похоронах. Пойду танцевать.

Следом за ней потянулись и ребята, я же решил выйти на улицу, покурить на свежем воздухе – в висках ломило все сильнее.

Вечерний осенний воздух хлынул в грудную клетку, как стакан воды с бодуна. Ей-ей, было даже жалко портить его табачным дымом. Нет, он и так был разбавлен выхлопом машин и прочими добавками мегаполиса – и все же хмарь в голове немного рассеялась. Осень (как и весна) в Москве всегда пахнет особенно. Исконный запах слегка подпревшей листвы, сырых древесных стволов и липкого тумана перемешивается с ароматами сырого асфальта, табачного дыма и еще черт знает чего, и мы дышим ни с чем не сравнимым и незабываемым воздухом осеннего города.

«Покурю – и домой поедем», – решил я. Как-то не сложился праздник, не то получилось, чего хотелось. Не то что раньше. Может, старею? Или…

Я ухватил сигарету губами и похлопал себя по карманам. Зажигалки не было, стало быть, лежала она в кармане куртки. Я оглянулся. У входа в клуб стояли два охранника, которые в своих серых костюмах напоминали два замшелых валуна. Эти явно не курят. Впрочем, иногда они таскают с собой зажигалки для гостей.

Раздался щелчок, и перед моим лицом заплясал огонек, выпрыгнувший из, надо заметить, очень дорогой зажигалки, уж я-то в этом понимаю. Белое золото, вензель с камушками. Ух ты.

– Вот так всегда – что-то да забудешь. То зажигалку, то сигареты, то еще что. Не так ли, Харитон Юрьевич?

Я прикурил и посмотрел на своего неожиданного собеседника. Мой ровесник, приятное открытое лицо, дружелюбная белозубая улыбка, русые волосы, зачесанные назад, спортивная фигура. Лет эдак шестьдесят – семьдесят назад таких ребят изображали на плакатах рядом с тракторами и станками. Целинники, былинники…

– Что поделаешь, этот мир неидеален, – согласился я с ним. – Но ведь всегда есть выход. Где сам что-то найдешь, где люди помогут.

– Есть такое, помогают, – кивнул русоволосый. – Но это в том случае, если человек того достоин, если он правильно себя ведет в обществе, готов не только прислушаться к советам других людей, но и им последовать. Это ведь все очень важно, именно из этого складывается мнение общества о человеке.