Ситуевины

– Это интернатовский. Эльза, не подходи близко, может у него вши!

Нет у меня никаких вшей! Хотел сказать Виталя, но промолчал, потому что слезы, которые всегда непрошенные, покатились из глаз, хоть он и зажмурился сильно – пресильно, чтобы не пустить их.

– Павлик, ну, где же ты был, милый! Я тебя ищу, ищу…

Ласковые руки подняли его и нос Витали уткнулся во что-то пушистое, ласковое и ароматное. Он даже задохнулся от ощущения счастья и любви. Осторожно открыл один глаз и увидел сначала голубой свитер, а потом улыбающееся лицо с конопушками на носу и задорные голубые глаза, которые смотрели на него.

– Ты что плачешь, родной? Кто тебя обидел? – спросила женщина и подмигнула ему.

– Ма-ам, он не интернатовский, – снова захныкала девчонка. – Почему тогда у него рукава короткие?!

Витале вдруг стало стыдно за свою кофту, которая ему уже давно мала. Стыдно перед этой доброй голубой женщиной. Вот она сейчас увидит, что он такой нелепый и перестанет обнимать его. Но та только крепче прижала Виталю к себе. А худая пестрая дама с недоумением разглядывала стильную женщину в голубом, обнимающую бедно одетого мальчика.

– Это новый стиль, от Бэрберри, вы не знали? – вдруг пропела голубая женщина, взглянув на пеструю. – Укороченные брюки и рукава, сейчас весь Париж так ходит.

И, не обращая внимания на вытаращенные глаза пестрой, повернулась к Витале.

– Павлик, сынок, ты вату будешь?

И перед глазами Витали появилось белое облако.

"Наверное, она меня перепутала с каким-то Павликом! – испуганно подумал он. – Надо сказать, что я не Павлик!" Но ощущение счастья и семьи было такое всепоглощающее, что Виталя боялся признаться этой волшебной женщине, что никакой он не Павлик, что она ошиблась…

А потом его сфотографировали с медведем, оттерли сладкие пальцы влажной салфеткой и проводили к автобусу, где он получил нагоняй от Таисии Львовны. Но голубая женщина что-то тихо ей сказала, и та перестала ругаться. А Виталя что есть силы прижался носом к стеклу и пытался запомнить образ женщины. Теперь он будет представлять маму такой. И теперь он знает, как пахнет мама.

Дождь частил, не переставая, уже неделю. Виталя хотел забраться на свое любимое окно, но Леночка сказала, что к нему пришли.

– Там тебя мама ждет! – шептала Леночка, семеня за Виталей.

Голубая женщина стояла в коридоре. Увидев его, присела на корточки и раскрыла руки. Ноги сами понесли и Виталя уткнулся носом в мокрый плащ.

– Пойдем домой? – спросила она и Виталя кивнул.

А потом прижался и, замирая от страха, в самое ухо, смело прошептал:

– Только я не Павлик…

Старый кот

На вид он был очень старым и уже с трудом мог запрыгнуть на лавочку, чтобы погреть на майском солнышке свои бока с проплешинами. В нашем дворе мы с дочкой его увидели вчера, утром, когда шли в садик. Сегодня захватили для него пакетик корма, который купили вечером.

– Я сама! – дочурка возилась с пакетиком, а я нервно поглядывала на часы – опаздываем. – Ешь, бродяга… – ласково проворковала дочка, потрепав кота за ушком.

– Ань, ты бы не трогала его, – у меня включилась "боязнь болезней".

– Мама, не начинай! – сдвинув брови домиком, скопировала меня малая.

Надо же, даже интонацию передала в точности! Невольно улыбнулась, вспомнив вчерашний разговор.

Анька, увидев утром кота, всю дорогу до садика упрашивала меня забрать его, но мы жили с моей мамой, а у нее аллергия на кошек. В чем проявляется эта аллергия, я никогда не видела, но животные в моем детстве всегда были под строжайшим запретом, ведь у мамы аллергия! Я объяснила Анютке, что мы не можем себе позволить кошку, но мы можем ее покормить, поэтому после садика мы зашли в магазин и купили несколько пакетиков корма. Кота на лавочке не оказалось, и я с облегчением подумала, что убежал и слава богу. Утрам Аня деловито взяла корм.

– Так нет же уже кота, – напомнила я.

– Он по утрам приходит, – ответила дочь, и я сразу поверила, настолько убедительно у нее получилось.

Котяра и правда восседал на лавочке, словно ждал нас. Аня покормила его и опять всю дорогу упрашивала забрать его.

– Он нам нужен, как ты не понимаешь!?

Я ждала, что дочь будет плакать, но она была спокойна и разговаривала со мной словно с глупым ребенком.

– Аня, ты забыла про бабушку, – мягко напомнила я ей.

– Бабушка нам только спасибо скажет потом! У каждой бабушки должен быть кот!

– Только не у бабушек с аллергиями. Все, беги! Заберу тебя сегодня пораньше.

В детстве я сама мечтала о котенке или щенке, поэтому свою дочку понимала, мало того понимала, я так же, как и она, хотела заботиться о пушистике, восполняя то, что не получила в детстве. Но мама, аллергия…

Целую неделю мы кормили по утрам Бродягу, который уже имел целый список имен Бродяга, Бро, Броди… Он встречал нас лениво, не показывая своей заинтересованности, открыв один желтый глаз. Дочка вытягивала меня на улицу раньше на пятнадцать минут, чтобы иметь возможность посидеть с Бро на лавочке, почесать его за ушком и пожаловаться ему на жизнь с двумя неразумными женщинами, у которых – у одной аллергия, а у второй "полное отсутствие мозгов".