Ситуевины

Первая знаковая бумажка была подарена племяннику. Сема горделиво улыбался и потирал левый ус. Племянник прыгал до потолка и мечтал накопить на компьютер. Но день рождения у Семы случился раньше, чем любимый племянник накопил на свою мечту, а посему заветная бумажка была изъята у него из копилки заботливыми родителями и… подарена Семе на его знаменательный день. Сема разгладил купюру утюгом и положил в комод – скоро у сестры день рождения.

Сто баксов уже стали почти родными, поэтому Сема любовно пометил их маркером, поставив черную точку. Так как Сема был шутником и веселым малым, то точку он водрузил на правую мочку уха Франклина. И началось увлекательное путешествие “C-note” по многочисленной родне Семы, а он только довольно хмыкал, получая в свой день уже изрядно потрепанную банкноту. Были и другие стодолларовые купюры, но такая меченная – одна. Черная серьга в ухе Бенджамина выцветала, и Сема ее благодарно подрисовывал, подмигивая лидеру войны за независимость США.

В свой шестидесятый день рождения Сема надел лучший костюм и беспокойно поглядывал на часы – родственники запаздывали. Звонок прозвучал словно воздушная тревога и Сема с трепыхающимся сердцем кинулся к двери. Племянник, радостно щурясь и растягивая щербатый рот в улыбке, шагнул в тесный коридорчик, заполонив собой пространство. В его руках была коробка. Сердце Семы подозрительно екнуло.

– Ну, дядь Сем! Поздравляю! Это от всех нас! – пробасил здоровенный детина и вручил Семе коробку. – Будем с тобой по скайпу общаться, а то разъехались все, видимся редко. Ты здесь и новости свои будешь смотреть и в …

Но Сема уже не слышал. Дрожащими руками он раскрывал коробку с ноутбуком, причитая по-бабьи:

– Как же так? Где же ты теперь? Ты ж мне как родной…

– Я тебе все настрою, интернет подключу, научу что и как, – басил племянник, деловито устанавливая на стол гаджет.

Через три часа потный от объяснений и поздравительных сто грамм племянник засобирался домой.

Сема грустно смотрел на серебристый чемоданчик на столе. Даже общение с многочисленной родней по скайпу не сдвинуло с места тот камешек, который лег на сердце, когда он понял, что больше никогда не увидит Бенджамина Франклина. Родственники скинулись по сто долларов и купили дяде Семе ноутбук, поставив тем самым точку на многолетней традиции семьи Кац. Это был гвоздь, забитый в крышку гроба… Сердце Семы этого пережить не могло и не желало, а потому тоскливо заныло. Он потер рукой грудину и пошел провожать племянника.

– А, дядь Сем, чуть не забыл! – обернулся тот на пороге. – Это тоже тебе! – подмигнул он и достал из паспорта потрепанные сто баксов…

Шаг назад

Это был шестой лотерейный билет. Я с завистью посмотрел на молоденькую девчушку, которая пятачком стирала защитный слой. Рядом стоял ее довольный парень, еще бы – три билета и каждый с выигрышем! Наскреб остатки денег – двести десять рублей. Можно купить вермишели, куриных кубиков и протянуть эту неделю.

– Девушка, а Вы не купите мне билетик? – я растянул губы в своей самой обворожительной улыбке. – Если Ваш кавалер не против, конечно, – подмазал я и с этой стороны.

– Не бери, Светк! Всю удачу просрешь! – довольное лицо парня вдруг стало злым и жадным.

– Да, перестань, Слав! А вдруг повезет? И человеку поможем! – радостно откликнулась она и тут же вскрикнула: – Пять тысяч рублей, вау! Давайте ваши деньги! – ее лицо так и искрилось счастьем.

– Вечно ты меня не слушаешь! – бубнил Слава, когда я протягивал его девушке двести рублей мелочью.

– Держите ваш выигрышный! – засмеялась она и протянула мне сложенную конвертиком бумажку.

Ладони неожиданно вспотели и мне пришлось вытереть их о брюки, прежде чем взять билетик.

– Спасибо, – охрипшим голосом произнес я и надорвал полоску.

Металлический защитный слой надежно скрывал заветную надпись. Пан или пропал? Девушка заинтересованно смотрела на меня, даже рот приоткрыла, из которого вырывались клубочки пара. Декабрь вдарил крепким морозцем. Я тянул время. Девушка, от нетерпения или холода, начала пританцовывать.

– Ну же! Чего не смотрите?

– Боюсь, – честно признался я. – Деньги последние, – совсем уж жалко произнес, даже самому за себя стало стыдно. И дело тут не в деньгах…