Скала (СИ)

— Так ребятки, я понял, у вас ломка, — проскрежетал он сквозь сжатые челюсти. — Только наркотой я не торгую, так что будьте любезны, покиньте уже ко всем чертям мой склад и так и быть, я забуду обо всём дерьме, что только что услышал!!! Можешь и пушку забирать! Валите нахрен! Торчки поганые!!!

Последние его слова сорвались на громкий крик, приглушённым эхом отскочивший от шатких стен гаража, а сразу за ним, с оглушающим звуком удара по металлу, в дверь врезалось нечто тяжелое.

Голоса. Топот ног. Крики.

— Они там!

— Выбей дверь!!!

Скверна.

Матершина Брея. Стон торговца, сползающего на пол. И моё взорвавшееся в груди сердце, лишённое последней надежды.

Всё происходило нереально быстро. Слишком быстро для моего покалеченного организма. Пульсация в висках выходила на сверх уровень. От частого дыхания лёгкие горели огнём и давили на повреждённые рёбра.

А потом всё замедлилось…

— ЦИПА!!! СЮДА!!! — орал Брей, двигаясь со скоростью самого медлительного создания на планете, загораживая меня массивным телом в дутой куртке.

Ненавижу эту функцию своего мозга. Только не сейчас… Когда надо двигаться, а ноги приросли к полу… Руки не слушаются… В голове тяжёлый слой тумана.

Дыхание… Рваное, паническое… Взгляд блуждает по сторонам.

Это не я… Во мне нет места панике!

БУМ!!!

Крики.

Паника — она самая.

Стон торговца, забивающегося в угол. Он умрёт из-за меня…

— ЦИПА!!! — Брей тряханул меня за плечо, так что я с трудом удержалась на ногах — тело не слушалось.

Это не тело — вата.

— Ты подохнуть собралась?! — Медленно, очень медленно кричал Брей, тряся меня за плечо свободной от пистолета рукой. Его налитое кровью лицо плавало из стороны в сторону перед глазами, как одинокий плот во время шторма. Плот, обречённый на исчезновение.

Что я могу ещё сделать?

Что должна сделать?..

Этот момент был предрешён с самого начала.

Я ничего не могу.

Все знали, что так будет!

Через несколько секунд Брею и Бетховену выпустят мозги, а меня убьют чуть позже… После того, как Леон наиграется с блестящей игрушкой.

И Чейз будет не в силах ничего изменить.

Потому что если он решит вмешаться, то больше никогда не вернётся к Ронни.

Уходи…

«Ты сделала меня человеком».

«Я сама была мёртвой… Как я могла сделать тебя человеком»?

— ЦИПА!!!

«Если ты мертва, то кто тогда все эти призраки»?

— ЦИПА, МАТЬ ТВОЮ!!!

БУМ. БУМ. БУМ.

«Ты сама не знаешь, насколько жива… Вся ты. Такая, какая ты есть. Ты и есть вся жизнь».

— Я ТЕБЕ НОГУ ПРОСТРЕЛЮ, ЕСЛИ СЕЙЧАС НЕ ОТВИСНЕШЬ!!!

«Будь со мной»…

Я подняла автомат.

«Я с тобой».

И тонкий пласт металла превратился в решето.

Яркий свет с улицы сочился сквозь маленькие дырочки… Секунду… Две секунды… Дверь с грохотом врезалась в Брея, повалив его на пол и почти что отправив меня следом. Морозный воздух ударил в лицо. Снег слепил глаза. Я кубарем отскочила в сторону, пока не ударилась о боковую стену гаража, продолжая выпускать остатки обоймы в головорезов снаружи.

Визг Бетховена заполнил собой всё пространство. Брей скинул с себя остатки двери, прижался брюхом к полу и стрелял по пустому прямоугольнику света.

Маленький металлический цилиндр прорвался сквозь белую пелену и, с клацающим звуком ударившись о пол, прокатился мимо меня по неровной бетонной поверхности.

Мои глаза расширились одновременно с тем, как последний патрон вырвался из автомата и улетел в никуда.

Дымовая шашка.

В один миг на складе Бетховена выросла толстая стена непроглядного белого дыма.

Глаза щипало, слёзы чертили грязные дорожки по щекам, просто потому что им невозможно было сопротивляться. Густое кашлянье. Тяжёлые шаги. Я зажала нос рукавом и поползла в направлении выхода. Прямо в руки к Скверне.

Снег обжёг ладони и, перевалившись на спину, я вздохнула полной грудь, всё ещё продолжая давиться кашлем.

Это конец. Игра закончена.

Улыбка была не к месту, но я не могла перестать улыбаться.

Вот он — момент, к которому мы шли. Он был неизбежен. И только такие глупцы как мы продолжали бессмысленно тянуть время. А время слишком беспощадно, чтобы позволять играть с собою долго. Его не обыграть.

Мы обыграли сами себя.

Несколько рук одновременно подхватили меня с земли и поставили на ноги. Утоптанный снег под ботинками казался мягким, как пуховая подушка. Мир уплывал в сторону, ведя за собой. Я не различала количества головорезов пришедших по мою душу. Точно больше десятка… Улыбка стала шире… потому что это конец, к чему лить слёзы?

С десяток головорезов Скверны явилось за меченой девкой, которую никто из них ни во что не ставил. Какой стыд.

Я должна гордиться собой.

Хотя бы напоследок.

Идиоты.

Слабаки.

Призраки…

Я имела право на эту улыбку! Последнюю в своей жизни…

Выстрел. И чёрное облако птиц над головой взорвалось новыми криками. Скверна избавляется от лишних в гараже.

Ещё один выстрел и возмущение птиц усилилось. Мы тревожили их. А скоро они потревожат всех жителей Скалы.

— Свяжи ей руки!

— Связал уже, отвали!

Меня с силой толкнули в спину. Резиновые ноги оказались слишком слабыми, и я упала лицом в землю, ощутив прилив острой боли в области носа.

Боль, делает нас сильнее — мантра убийцы, моё заклинание.