Скандинавские мифы и легенды. Жизнеописания богов и героев с иллюстрациями и подробными комментариями

Контакты между скандинавскими мореплавателями и арабами Аль-Андалуса, по всей видимости, ограничивались нерегулярными набегами, но на востоке двигателем экспансии северян была торговля. Перевозка рабов и мехов по волжской речной системе и далее по Каспийскому морю была выгодным предприятием, и именно арабское серебро, отчеканенное к востоку от Багдада, привлекало скандинавов к речным торговым путям. Множество таких серебряных монет переплавлялось, но тысячи дирхамов добрались до Скандинавии, а некоторые даже использовались как украшения. Женщина-скандинавка из Линкольншира, которая носила на себе монету, отчеканенную в Афганистане, вероятно, демонстрировала этим свой доступ к восточным торговым путям, не догадываясь, что на монете провозглашен исламский символ веры – «Нет бога, кроме Аллаха».

Саманидский дирхам начала X в., найденный в Линкольншире и использовавшийся, вероятно, в качестве подвески

Земли вдоль нижнего течения Волги не контролировались русами, но даже если по пути и надо было платить какую-то дань, на булгарских и хазарских рынках, где балтийские товары встречались с потоком серебряных монет с Востока, купцов ожидали огромные барыши. Торговцы-русы, вероятно, проделывали этот долгий путь со своими семьями, собирались для безопасности в небольшие караваны и сталкивались по мере движения с незнакомыми местами и народами. Некоторые из них добирались еще дальше и торговали напрямую с Аббасидским халифатом с центром в Багдаде. Чтобы добраться до столицы, они отплывали из хазарского города Итиля на юг, пересекали Каспийское море и перегружались на верблюдов в порту Горгана, чтобы проделать долгое путешествие через горы и пустыни. На базарах Багдада они продавали бобровые и лисьи шкурки, янтарь, франкские мечи и рабов, выдавая себя за христиан и используя славянских рабов, чтобы сторговаться о цене. На рынках Востока скандинавы могли найти товары, прибывавшие по Шелковому пути даже из Китая и Индии. Возможно, некоторые из этих храбрецов отправлялись и далее на восток.

ИБН ФАДЛАН

Не одни только скандинавы путешествовали на большие расстояния: Аббасидский халифат протягивался от Средиземного моря к Аравийскому, а должность посланника халифа предполагала поездки в земли за пределами изведанного мира. Ко времени, когда Ибн Фадлан в своей последней миссии секретаря и советника посла прибыл к верхнему течению Волги, он уже успел повидать столько, что большинство его современников вряд ли бы этому поверили. Но именно здесь, в земле волжских булгар, он встретил людей, с которыми не сталкивался никогда прежде. Эти купцы называли себя русами, и Ибн Фадлан сделал запись в своем дневнике, что еще не видел таких прекрасных типажей:

«Статью они подобны финиковым пальмам, у них прекрасные волосы и румяная кожа, которую они покрывают татуировками от пальцев ног до шеи: темно-зелеными изображениями деревьев и другими фигурами. Мужчины носят плащи, оставляющие руку с мечом свободной, и каждый из них никогда не расстается со своей секирой, мечом и ножом. Женщины носят на шее золотые и серебряные кольца и металлические диски на каждой груди, и чем больше у мужа богатств, тем ценнее металл. Они тоже носят ножи, прикрепляя их к этим дискам, и ценят бусины из темно-зеленого стекла, из которых делают ожерелья.

Вид этих русов поразителен, и они, без сомнения, грязнейшие из тварей Аллаха – они не очищают себя ни после соития, ни после испражнения, и едва ли странно, что они не делают этого после еды. Если они умываются, то делают это в общей лохани, которую девушка-рабыня передает от одного мужчины к другому: каждый, умыв лицо и волосы, плюет и сморкается в воду. Они живут в больших домах из дерева, которые строят на берегу реки, где пришвартованы их суда, и в этих домах они употребляют своих девушек-рабынь на виду друг у друга; порой, когда приходит торговец, чтобы купить невольницу, ему приходится ждать, пока с ней закончит хозяин.

«Вид этих русов поразителен, и они, без сомнения, грязнейшие из тварей Аллаха – они не очищают себя ни после соития, ни после испражнения, и едва ли странно, что они не делают этого после еды».

Когда русы прибывают сюда из своих земель на кораблях, они направляются прямиком к деревянному идолу с резным человеческим лицом и приносят ему в жертву еду и хмельные напитки, думая, будто эти пустые молитвы помогут им получить желаемую цену за их товары. Они просят встретить купцов, мешки которых полны дирхамов и не склонных упорно торговаться. Если все пройдет хорошо, они убьют животное и поднесут его мясо деревянным фигурам в знак благодарности.