Скандинавские мифы и легенды. Жизнеописания богов и героев с иллюстрациями и подробными комментариями

Какие бы соглашения ни заключил посол Аль-Андалуса с этим скандинавским королевством, более десятилетия прошло до следующего серьезного похода на юг – знаменитого рейда в Средиземноморье под командованием Бьёрна Железнобокого и некоего вождя викингов по имени Хастейн. Говорят, что Бьёрн был сыном легендарного Рагнара Лодброка и он унаследовал амбициозность своего отца. Сообщается, что под началом двух командиров оказался флот из 62 кораблей и что они намеревались проплыть в Средиземное море западным путем и разграбить сам Рим – величайший из городов. Бьёрн и Хастейн были в приподнятом расположении духа, когда отправились из своей базы в устье Луары, однако Северная Испания оказалась твердым орешком: как христианские королевства, так и эмират извлекли уроки из нападения 844 года и устроили куда более надежную оборону. Удача улыбнулась викингам, лишь когда они переплыли Гибралтарский пролив и разграбили город Альхесирас на южном побережье, а потом пересекли море и разорили аль-Мазимму в Марокко. Флот, проделав путь на север к средиземноморским берегам Испании и Франции и разграбив Балеарские острова, укрылся в устье реки Роны и разбил лагерь. Должно быть, зима в болотах Камарга показалась северянам куда более мягкой, чем те, к которым они привыкли.

Весной Бьёрн и Хастейн с флотом поднялись по Роне, чтобы разорить Ним, а затем проплыли вдоль французского побережья к Италии, где разграбили Пизу и некий город с высокими стенами, который Бьёрн принял за Рим. Маленький отряд викингов не мог надеяться проломить укрепления, поэтому Хастейн притворился, будто умирает от болезни и приказал принести его ложе к городским воротам. «Я не хочу умереть язычником! – прокричал он. – Окажите милость и проводите меня в свою церковь для крещения». Жители города сжалились над ним и разрешили внести ложе Хастейна внутрь городских стен; но, как только они оказались внутри, Хастейн спрыгнул со своего смертного одра и проложил себе путь обратно к воротам, впустив Бьёрна с остальными людьми. Викинги с великим ликованием разграбили город, но Бьёрн расстроился, когда узнал, что селение, которое он счел Римом, было всего лишь провинциальным городком Луни.

Жители города сжалились над ним и разрешили внести ложе Хастейна внутрь городских стен…

Бьёрн всей душой хотел как можно скорее разграбить настоящий Рим, но один старик, которого они встретили в Луни, убедил его в том, что Вечный город находится очень далеко. Из его мешка выглядывала пара истрепанных башмаков, а те, что были на нем, едва ли находились в лучшем состоянии. Он сказал викингам, что, когда он вышел из Рима, обе эти пары обуви были совершенно новыми. Бьёрн посмотрел на пальцы старика, выглядывавшие из-под изорванной кожи, и счел, что Рим слишком далек для его утомленных людей.

Говорят, что по пути домой Бьёрна и Хастейна перехватил флот Аль-Андалуса и множество кораблей пошло ко дну. Сильно ослабленные войска Бьёрна по пути домой, к базе у Луары, налетели на Памплону, и воины вернулись сказочно богатыми; впрочем, обратно они приплыли лишь на третьей части кораблей, вышедших в поход. Бьёрн и Хастейн обеспечили себе места среди героев легенд своего времени, но цену их похода трудно было забыть, и лишь через столетие викинги в большом количестве вернутся в Испанию.

Хотя арабы называли викингов маджами – язычниками-огнепоклонниками – и опасались их достаточно для того, чтобы организовывать оборону и высылать против них флот, следов от спорадических набегов северян почти не осталось. Одним из немногих предметов, которые напоминают нам о том, что скандинавы ходили этим морским путем на юг, является небольшая шкатулка из китовой кости, украшенная характерным плетеным узором; она сообщает историю, отличную от рассказов о набегах викингов, – историю купцов и ремесленников. Коробочка, долгие годы использовавшаяся как мощевик (контейнер для костей и других останков святых), сейчас находится в сокровищнице базилики Святого Исидора в Леоне. Возможно, сюда ее принес какой-то паломник или посол с севера. По крайней мере, в Средиземном море страх перед нападением викингов был куда значительнее их действительных нападений.

Серебро халифата