Сказ о том, как тяжела попаданская доля (СИ)

— Ольгерд? — незнакомец рассмеялся. — О, нет! Он, как и все мы, лишь песчинка — одна из множества миллионов тех, что Он пропускает сквозь пальцы. Хотя, это я просто сказал красивость. Потому что вы, смертные, любите красивости. Это не приближает вас к пониманию того, что Он есть, но хотя бы иногда побуждает к размышлениям о чем-то, кроме хлеба насущного.

— Мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит? — подал голос Геральт. — Вы вообще кто? И что вам тут надо?

— Ах да, я же не представился. Гермес Зевсович, к вашим услугам.

— Гер… Гермес? — глаза Лены стали круглыми как плошки. — Но разве… Это ж миф! — выпалила она и тут же зажала себе рот ладошкой. — Уй! Простите.

— Да ничего страшного, — великодушно повел дланью Гермес. — Дети новой цивилизации не верят ни в сказки, ни в мифы. Да честно говоря, они не верят ни во что, забывая, что потом и воздастся им по вере. Из «ничто» не получится «нечто». Впрочем, — он ободряюще улыбнулся Лене, — не буду тебя пугать и загромождать твою бедную голову всякими абстракциями. Проще говоря, пока в мире есть торговля и воровство, существую и я. Потому что я — суть функция. Я — в каждой заключенной сделке. И в каждой мысли вора, видящего плохо лежащую вещь, которую он жаждет заполучить и просто не может не стащить.

— Но как же функция-то, когда вы вот… тут же, вы же…

— Ну скучно быть безликой функцией, — развел руками Гермес. — Куда интереснее быть таким, какой я есть сейчас. Я же вижу, что, к примеру, тебе я нравлюсь. Да что там, я и сам себе нравлюсь. Хотя я вовсе не Нарцисс.

— Эй, послушай-те, господин Ненарцисс, — вновь вмешался в разговор Геральт. — Все это, конечно, очень интересно, но на мой вопрос вы так и не ответили. Чем обязаны-то все-таки посещению столь важных особ. Чё это вы встревожились и решили снизойти до нас, смертных недостойных?

— Ой, ну чё вы вот сразу в сарказм, — со вздохом покачал головой Гермес. — Но ладно. Дело в том, что я, помимо воровства и торговли, ведаю еще и отчетами. Да, все должно быть учтено, задокументировано и запротоколировано. Потому как ничему не бывать поперед того, что мной написано. Так-то! — он поднял палец вверх. — Однако я снова отвлекся. В общем, не сошелся у меня отчетик-то. Я его и так, и эдак, кручу и верчу, а он все одно — не сходится. От отчаяния полез в Скрижали — а там бардак! У меня написано: делать так и вот так, и вот так, а по факту натворено и так, и сяк, и наискосяк. А, Гюнтер, чего отворачиваешься? Закон Перекрестков кто нарушил? Договоры кто зажучил? А к Циркуляру Кроноса кто подобрался? Ну и контрольным свинством в списке беззаконий покушение на Закон Сохранения.

— Это все наговор, — быстро парировал Гюнтер. — Травля со стороны завистников. Поди, Голландец Михель тебе напел чепухи этой всякой. Он меня издавна недолюбливает и вечно норовит подложить шило в мой чистый и честный мешок. Да разве мог я на Циркуляр покуситься? Я что, на идиота похож?

— Честно, Гюнтер, — Гермес посмотрел на о’Дима в упор. — Да. Похож. Прям вот хоть переименовывай тебя и пускай по мирам как образец. Но об этом позже. Эй! — крикнул он в глубь коридора. — Ольгерд, где ты там? Иди сюда и захвати всю свою компашку, всех троих тащи.

— Легко сказать «тащи», — раздался с лестницы сердитый голос Ольгерда. — Это чудо портняжного искусства, сшитое из мосталыг, весит как хороший откормленный боров. Зар-раза! — до них донесся треск и грохот.

— Ступеньки все-таки провалились, — констатировала Лена.

— А вместе с ними провалились Ольгерд и Ключник, которого он тащил, — доложила-промурлыкала усевшаяся на пороге кошка.

— Хорошо, что Ольгерд бессмертный, — заметил вставший с нею рядом пёс. — А то бы мы его точно потеряли. Пришлось бы тоже собирать его из переломанных костей по частям, как Ключника.

— Ключник? Что, опять? — Геральт потащил из ножен только что убранный туда меч.

— Успокойтесь! Успокойтесь все! — поднял руки в примиряющем жесте Гермес. — Что вы нервные-то такие. Гражданин Геральт, уберите меч свой пожалуйста. У гражданина Ключника еще слишком свежи неприятные воспоминания, связанные с его острыми гранями. Давайте уважать друг друга.

— Да, а то, что у гражданки меня до сих пор поджилки трясутся после встречи с гражданином Ключником — это ничего? — возмутилась Лена.

— Погоди, Лен, — Геральт положил своей подруге руку на плечо, призывая ее к молчанию. — Я так понимаю, цель вашего визита — разобраться с Гюнтером, который где-то… нахуевничал, если называть вещи своими именами.

— В целом, да, — согласился Гермес. — Ну и вернуть все на места, чтобы все было по-правильному. По писаному.

— Ты что, позвал сюда Кроноса? — голос Гюнтера враз утратил свою обычную медовость.

— О’Дим, ты, я смотрю, совсем уже берега потерял, — насмешливо и даже снисходительно заметил Гермес. — Еще ладно бы кто-то из них, — он кивнул на Геральта и Лену, — такую чушь сморозил, но ты — опытная пожилая сучность. Ай-яй-яй, Гюнтер-Гюнтер.

— Ах, ну конечно. Его не зовут, он сам приходит, когда захочет. И, как правило, когда не ждут, — поправился Гюнтер.