Скажи "Шалом"

Я остался один и задумался над этой проблемой. В конце концов, никто не совершенен. Англичане ни на что не реагируют, когда играют в крикет, австрийцы предрасположены к интригам. Почему же швейцарцы не могут сходить с ума от кошек? Я полагаю, когда-нибудь мы еще услышим, что каждый швейцарский город открыл свое собственное кошачье кладбище с мраморными надгробиями, расписанными золотыми буквами. Насколько мне известно, кошкам еще не предоставляли избирательного права, но это вопрос времени. Говорят, что в обозримом будущем его дадут хотя бы котам… Известное беспокойство, относящееся к этой проблеме, трудно скрыть.

Один известный актер хотел два года назад жениться на своей сиамской кошке. В прессе разразился такой грандиозный скандал, поднятый газетой "Взгляд", по поводу того, что кошка-невеста была несовершеннолетней. Лучше и не спрашивайте…

Вскоре появился Мартин. Со свежеуложенным пробором и с песней о Люси на губах.

— Она даже не предполагает, как слепо мы ее любим, — заверил он меня. — Конечно, мы видим все ее ошибки. Но перед нами стоит один простой вопрос: хотим ли мы иметь во всем разочаровавшееся домашнее животное или счастливую, жизнерадостную подругу? Совершенно ясно, что для последнего нам нужно немногим пожертвовать…

Как раз в это время Мартин — который, между прочим, по совместительству еще и американский архитектор, — должен был получить давно желанную ленту французского Почетного легиона за строительство половины французского посольства в Берне. Вторую половину вынужден был строить кто-то другой, поскольку Люси в ту пору заболела воспалением легких. Но это, вообще говоря, не важно. Гораздо важнее, что когда волнующая новость была получена и срок назначен, Мартин обнаружил, что торжественная церемония должна была состояться как раз в тот день, когда у Люси был день рождения…

— Я просил организаторов передвинуть день награждения, — печально рассказывал мне Мартин, — но президент Франции отказал мне в моей маленькой просьбе.

— Ах, — лицемерно изобразил я сочувствие, — а что еще можно ожидать от французского президента? Но не смогла бы Люси принять участие в этой церемонии? Может быть, она решила бы, что военный парад проходит как раз в честь дня ее рождения?

— Конечно же, мы все это взвешивали. Но кто знает? А если бы дождь пошел?..

Кошка под дождем? Даже мне стала понятной абсурдность моего предложения.

— Мы и от детей отказались, — добавил Мартин на обратном пути в зал, — поскольку это никак не согласовалось бы с ежедневным распорядком Люси. Ведь она обязательно должна играть с трех до половины восьмого…

— Утра?

— Нет, вечера. Кроме того, мы оба страдаем хроническим истощением, так как Люси не дает нам спать. Каждую ночь она по нескольку раз прыгает к нам в кровать и лижет наши носы. Она ведь ждет от нас любви…

По-видимому, она еще не все получила от семьи Мартина.

На сцене, между тем, разыгрывалась настоящая драма. Но я утонул в своем кресле, погруженный в раздумья о менталитете швейцарцев. На чем он вообще основывается? На первый взгляд он кажется нам, израильтянам, полным тайн. Швейцария такая же маленькая страна с этническими проблемами.

Добропорядочные швейцарцы, как и мы, тоже должны каждый год нести военную службу. Инфляция в Швейцарии, как и у нас, за последний год тоже утроилась и составляет сейчас шесть процентов.

Но нет, во всем и вся швейцарцы отличаются от нас, израильтян. Скорее всего, за этим скрывается вопрос мотивации. Мы будем понемногу расти, швейцарцы же в этом не нуждаются. В Израиле все для Каца, а в Швейцарии все для кота.

Афера Аристобулоса

Район вилл, в котором мы живем, застроен красивыми и уютными домами на одну или две семьи, окруженными маленькими садами, за ними синеет море, а над ними синеет небо. В общем, живем мы в местности, которую вполне можно отнести к земному раю. Но со времени аферы Аристобулоса мы в этом уже не так уверены.

Она началась с того, что в две только что построенные, расположенные одна напротив другой, частные виллы въехали две семьи: учителя музыки Самуэля Майера — в одну, а чиновника Йешуа Оберника — в другую. И афера тотчас же началась в полном объеме. С самого начала было ясно, что обе семьи не могут выносить друг друга, что впоследствии вылилось во взаимное адское отравление жизни. В качестве конечной цели каждый из них выдвинул изгнание другого. В порядке достижения этой конечной цели они вываливали ведра с мусором в саду соседа, включали радио на полную мощность, так, что дрожали оконные стекла, выводили из строя телевизионные антенны и делали все, что еще следует делать в таких случаях.