Сказка

Как только мои мысли пошли по этому пути, я стал везде замечать совпадения. Моя мама погибла на мосту через Литтл-Румпл-Ривер. А как на счёт коротышки со смешным говором? Разве не так в сказке описывался Румпельштильцхен? А если взять меня? Во скольких выдуманных историях фигурировал молодой герой (например, Джек), отправившийся в неведомую фантастическую страну? Или взять «Волшебника страны Оз», где торнадо перенесло маленькую девочку из Канзаса в мир ведьм и жевунов? Я не был Дороти, а Радар не была Тото, но…

— Чарльз, ты там заснул? Или, может быть, мой сладкозвучный голос загипнотизировал тебя? Ввёл в транс?

В классе раздался смех, в основном тех, кто не отличил бы «сладкозвучный» от жёлтой дыры в снегу.

— Нет, я тут.

— Тогда, возможно, ты выскажешь нам своё взвешенное мнение об убийстве полицией чернокожих Филандо Кастиля и Элтона Стерлинга?

— Хреново, — сказал я. Я был всё ещё занят своими мыслями и это вырвалось само собой.

Мистер Масенсик одарил меня своей фирменной натянутой улыбкой и сказал:

— Действительно, хреново. Не стесняйтесь, мистер Рид, погружайтесь обратно в свой транс.

Он продолжил лекцию. Я пытался сосредоточиться на ней, но подумал о том, что сказала миссис Силвиус — не «фи-фай-фо-фам, дух британца чую там», а «я всё ещё чую запах прогула, он буквально окутывает тебя».

Конечно, это совпадение — мой отец говорил, если вы купили синюю машину, вы везде будете замечать синие машины, — но после того, что я видел в сарае, я не мог не задаваться вопросами. И вот ещё кое-что. В фантазийной истории автор придумывал какой-нибудь способ, с помощью которого юный герой или героиня могли исследовать мир, который я теперь называл Другим. Например, автор мог отправить родителя или родителей в поездку на несколько дней, расчищая путь юному герою, чтобы тот мог посетить другой мир, не провоцируя кучу вопросов, на которые не мог ответить.

«Совпадение, — подумал я, когда прозвенел звонок, и ученики направились к выходу. — Синдром синей машины».

Только гигантский таракан не был синей машиной, как и те ступени, ведущие вниз в темноту.

Я упросил мистера Масенсика подписать бланк общественных работ, и он одарил меня своей натянутой улыбкой.

— Хреново, а?

— Простите, простите.

— На самом деле ты не был далёк от истины.

Я вышел и направился к своему шкафчику.

— Чарли?

Это была Арнетта Фримэн, выглядевшая великолепно в своих узких джинсах и топике без рукавов. Со своими голубыми глазами и светлыми волосами до плеч, Арнетта доказывала, что для белой Америки не всё потеряно. Год назад — когда я был более спортивным и немножко более известным благодаря «Тёрки Боул» — мы с Арнеттой провели несколько учебных занятий в подвальной комнате её дома. Что-то изучили, но гораздо больше целовались.

— Привет, Арни, как дела?

— Ты хочешь прийти сегодня вечером? Мы могли бы подготовиться к тесту по «Гамлету». — Её голубые глаза смотрели глубоко в мои карие.

— Я бы с удовольствием, но папа уезжает по делам почти до конца недели. Сейчас мне надо побыть с ним.

— О, блин. Жаль. — Она нежно прижимала две книги к своей груди.

— Я смогу в среду. Если ты не занята.

Она просияла.

— Это было бы замечательно. — Она взяла мою руку и положила себе на талию. — Я поспрашиваю тебя о Полонии, а ты, может быть, проверишь моего Фортинбраса.

Она чмокнула меня в щёку, затем ушла, покачивая попкой так, что это было… в общем, завораживающе. Впервые после библиотеки я не думал о сходствах между выдуманным и настоящим мирами. Мои мысли были только об Арнетте Фримэн.

6

Папа вышел из дома ярким и ранним утром вторника, неся свою дорожную сумку и одетый в «я-собираюсь-в-лес» одежду: вельветовые брюки, фланелевая рубашка, шапка «Беарс». Через плечо у него было перекинуто пончо. «В прогнозе дождь, — сказал он. — Это ставит крест на лазании по деревьям, о чём я не жалею».

— Газировка во время «коктейльного часа», хорошо?

Он ухмыльнулся.

— Может быть, с ломтиком лайма. Не переживай, сынок. Там будет Линди, и я буду держаться с ним. Позаботься о своей собаке. Она снова хромает.

— Я знаю.

Он быстро сцапал меня одной рукой и поцеловал. Когда он сдал назад по подъездной дорожке, я поднял руку, призывая остановиться, и подбежал к водительской двери. Он опустил стекло.

— Я что-то забыл?

— Нет, я забыл. — Я подался вперёд, обнял его и поцеловал в щёку.

Он озадаченно улыбнулся.

— Это ещё за что?

— Я просто люблю тебя. Вот и всё.

— Я тебя тоже, Чарли. — Он потрепал меня по щеке, выехал на улицу и направился в сторону проклятого моста. Я провожал его взглядом, пока он не скрылся из вида.

Кажется, в глубине души, я что-то чувствовал.

7