Сказка четвертая. Про детей Кощеевых

Затылок перестало холодить, Юлю качнуло. Мир затуманился, а когда все вновь прояснилось, ей показалось, что она задремала. Что-то было… Или не было… Ничего толком не получалось вспомнить, осталось только ощущение: навязчивое, душное, как бывает после кошмара, приснившегося под утро. Это ощущение было как-то связано с Демьяном и его отцом. С тем, что его отец будет против их отношений, и для Демьяна это будет иметь значение. И самое гадкое заключалось в том, что бороться с этим ощущением было очень сложно, потому что Юля в него верила. Демьян наивно полагает, что отец его не контролирует. Он просто отказывается замечать очевидное. Господи, да он даже в отпуск без согласия отца уйти не может…

Юля мотнула головой, пытаясь стряхнуть наваждение, и поймала взгляд Евдокии. Та смотрела на нее едва ли не с сочувствием, словно знала, о чем она думает.

Отворилась дверь в избу, Демьян шагнул внутрь, принеся с собой прохладу. Юля повернулась к нему, и ее снова качнуло.

— Юля! — воскликнул Демьян. — Ты в порядке?

Только его не хватало беспокоить. А то потом решит, что ей вредно здесь бывать, и больше с собой не возьмет. А ей нужно вернуться. Нужно же, да? Зачем? Потому что это важно, если она не хочет позволить отцу Дема отнять его у нее… Так ведь? Юля облизала губы.

— Юля, — снова обеспокоенно позвал Демьян. — Юляш, ты очень бледная…

— Давление упало, — наконец нашлась с ответом Юля. — Пойдем на воздух.

— Конечно, — ответил Демьян и кивнул Евдокии. — Отдыхайте, княжна.

И, подхватив Юлю под руку, повел ее из избы. С каждым шагом становилось все легче и легче. Во всяком случае, дышать. Прежде чем вывести ее в сени, Демьян прочел заговор, медленно ведя ладонями по ее плечам. Воздух вокруг потеплел, и Юля поняла, что тулуп ей не понадобится. Что ж, приходилось признать, иногда колдуны и впрямь могли быть полезны в быту. Во всяком случае, здесь способности Дема не казались чем-то странным. Более того, она восприняла происходящее как должное.

Изба стояла в лесу. В Тридевятом и впрямь было начало весны, и ее дыхание чувствовалось в воздухе — пряное и пьянящее. Глаза резануло снежной белизной, расчерченной голыми стволами деревьев. Снег был покрыт легкой ледяной корочкой, как бывает во время оттепели. Юля закинула голову вверх. Небо было светло-голубое, и по нему плыли легкие перистые облака. Где-то пела птица, вдали слышался стук топора. Звучала капель — это таяли свисающие с козырька крыши сосульки. Юля очень давно не была в лесу и внезапно для себя обнаружила, что, судя по всему, много потеряла.

— Ну вот, ты снова порозовела, — с облегчением выдохнул Демьян. — Тебе лучше? Что случилось? Евдокия тебе что-то сказала?

Говорила ли что-то Евдокия? Юля попыталась вспомнить и не смогла. Значит, наверное, нет…

— Нет…

— И хорошо.

Демьян обнял ее сзади, чтобы не мешать смотреть по сторонам.

— Почему эта семья живет в лесу? — спросила Юля.

— Тут недалеко деревня. А муж и сын Забавы занимаются лесными промыслами. Их сын — оборотень. Однажды он напал на меня, собственно, так и познакомились.

— Оборотень? — подпрыгнула Юля, и все мысли о несостоявшемся разговоре с Евдокией окончательно покинули ее. — В смысле — напал?

— В прямом, — усмехнулся Демьян. — Это было лет пятнадцать назад. Он по молодости плохо себя контролировал, перекидывался туда-сюда, и иногда забывался во время обращений. Собственно, поэтому они и ушли подальше от людей. Здесь знают о магии, но это не значит, что ее не боятся.

— И как ты отбился? Ну, когда он напал.

— Хорош бы я был, если бы не смог отбиться от щенка, — засмеялся Демьян. — Отец бы потом меня на порог не пустил. Скрутил его, а он возьми да превратись обратно в человека. Пришлось брать за шкирку и тащить родителям. Они были мне благодарны. Ну, что я его не убил и в деревню не отвел. А мне тогда очень хотелось иметь здесь что-то свое. Что-то личное. И я завел себе целую семью. Заезжал к ним иногда. Вот так.

— А потом он заболел?

— Ага. Тоже зима была. Он бегал где-то, обратился в человека, а обратно в волчонка не смог. Пока до дома дошел, закоченел. Вот мне и пришлось поиграть в доктора. С тех пор Забава считает, что они должны мне жизнью за жизнь сына. Поэтому и согласились держать у себя зеркало. Правда, они не знают, кто я. И не догадываются про связь с Навью. Думают, княжич. Но это же не так важно, да?

— И теперь они согласились приютить Евдокию?

— Мне больше некуда ее было отвести. Но я не настаивал.

— Она не выглядит довольной.

— Да. Но если верить всему, что она мне рассказала, то здесь ей будет лучше, чем с отцом. Здесь она в безопасности и относительно свободна. В свое время я хорошо защитил это место. Тут ее не найдут, если она сама этого не захочет.

Юля крутанулась в его руках и крепко обняла.

— Ты чего? — удивился Демьян.

Она прислушалась к себе. Тоска рассеялась, стала почти незаметной. Что это было?

— Я люблю тебя, — прошептала она.

— И я тебя, котенок, — широко улыбнулся в ответ Демьян.

— Что? — Юля удивленно отстранилась, чтобы взглянуть на него. — Как ты меня назвал?

Демьян смущенно почесал затылок.