Читаем Сказка четвертая. Про детей Кощеевых полностью

Сказка четвертая. Про детей Кощеевых

А еще Юля помнила, как было страшно с утра, когда ночное очарование спало, и она, проснувшись, представила, как ее сейчас погонят за дверь. Все-таки гадко это: чувствовать себя одноразовой подстилкой, да еще и такой, что сама навязалась. До этого у Юли уже был подобный печальный опыт, после которого она решила, что больше не изменит отработанной схеме. Сначала знакомишься с человеком, имя узнаешь, общаешься, пытаешься понять, твое — не твое, а уж потом секс. А тут вот не удержалась, захотелось сказки. И кого теперь винить? Спонтанные поступки только в книжках приводят к положительному финалу. Но Демьян и здесь оказался идеален. А что она ему два балла за секс дала — так побоялась, что он возгордится. Тем более, он умудрился забыть ее имя! Она его тоже, правда, не знала, но не потому, что не запомнила, а потому что не разобрала — музыка играла слишком громко, ей послышалось что-то между Димой и Деней, а чем дальше они заходили, тем неудобнее было переспросить... Для себя Юля решила, что если все будет нормально, обязательно скажет ему, насколько он хорош. Но Демьян безжалостно прихлопнул ту надежду, что успел подарить ей. Только тогда она еще не знала, что он поступил правильно, что это к лучшему, потому что не встречаться было единственным способом остаться вместе.

— Дем, я…

В этот момент Демьян поднял руку, и Юле показалось, что он потянулся к ней, она неосознанно отшатнулась, а он замер, не донеся руки до лица.

— Щека зачесалась, — виновато пояснил он.

— Ладно, — выдохнула она. — Просто скажи, мне есть смысл тебя бояться?

Она ждала от него четкого однозначного «нет». И она бы поверила. Но Демьян смотрел на нее, и чем дальше он смотрел, чем четче она понимала, что «нет» не будет. Какого черта…

— Не знаю, — наконец ответил он.

— В смысле?

— В прямом. Я не знаю, но собираюсь выяснить.

И все-таки она оказалась права. У него проблемы. Ладно, он хотя бы их признает. А она будет рядом и поможет.

— Это что-то психологическое? Какое-то расстройство? Ты хочешь обследоваться?

— Ну, почти, — нервно усмехнулся он. — Вот как раз собирался, но ты пришла. Но это хорошо, а то мне стало страшно. А вот теперь увидел тебя и вспомнил, зачем я все это делаю.

— Делаешь что? — с нажимом произнесла Юля.

Демьян замялся. Прикрыл глаза.

— Это сложно.

— Хорошо, — Юля скрестила руки на груди и взяла тон учителя. К такому она прибегала, когда ей нужно было заставить расшалившихся маленьких танцоров угомониться. — Конкретно сейчас мне есть смысл тебя опасаться?

Демьян нахмурился и опустил подбородок, будто прислушиваясь к чему-то внутри себя. Потом качнул головой.

— Нет. Сейчас нет. Слушай… Я страшно виноват перед тобой. И я не хочу тебя больше пугать. И если ты боишься… То, что я показал тебе… Я обещаю, ты больше этого не увидишь.

— А что я видела?

Демьян отвел глаза и почему-то воззрился на потолок. Юля тоже посмотрела. Просто так, на всякий случай. Мало ли, что там может быть. Но потолок был девственно бел, и ничего лишнего на нем не обнаружилось.

— Ты видела морок, — наконец ответил он. — Это просто картинка. Но это место существует на самом деле. И я связан с ним.

— И та… женщина?..

— Да.

Юля хотела облизать губы, но обнаружила, что во рту пересохло. Тишина в квартире давила, будто была осязаема. И Юля была в шаге от того, чтобы ему поверить.

— А она может…

Демьян прикрыл глаза и потер лоб, будто у него болела голова.

— Мы следим за тем, чтобы этого не происходило.

Мы.

Нет, он все-таки сумасшедший. Как и эта княжна. Или же…

Где та грань, когда доверие перетекает в слепоту?

— Ты пришел ко мне домой, миновав дверь, закрытую на замок и цепочку. Как? — тихо спросила Юля.

Демьян снова помолчал. А потом все-таки выдал:

— Это несложно для колдуна моего уровня.

— Кого?!

— Колдуна, — как-то обреченно повторил он. — Я колдун, Юль. Самый настоящий.

— Дем…

А потом он просто улыбнулся ей и кивком указал вниз. Юля опустила глаза. Прямо из пола у нее под ногами прорастала трава, и словно в ускоренной съемке поднялись и распустились цветы. Юля испуганно взглянула на Демьяна, и увидела, что вместо потолка над его головой в коридоре дыра, и смотрит она прямиком в небо, и оно не пасмурное, как было уже несколько дней и тогда, когда она шла сюда, а самое настоящее голубое — с белыми кучевыми облачками-барашками.

— Вот это и есть морок, — пояснил Демьян. — Как голограмма, но не более.

Он щелкнул пальцами, и все исчезло. Они снова стояли посреди коридора. Под ногами был ламинат. Над головой потолок.

— Покажи еще что-нибудь, — тихо потребовала Юля.

Ей нужны были доказательства.

— Например? — нахмурился Демьян.

— Не знаю! — нервно и недовольно воскликнула она. — Ты же здесь колдун!

— Ну да… Только вот так сходу ничего в голову не приходит. Могу обернуться, но…

— В смысле?

— Ну, в животное. Но ипостась у меня такая… — он закатил глаза и цокнул. — Отец все посмеивается...

— Ты можешь обернуться в животное, — медленно повторила Юля.

— Да.

Ха.