— Это потому что ты силой её забрать пытался… — вновь улыбнулась Перелётная Птица. — А ты поменяй привычки свои старые на новые: покажи ей не мёртвый сад из злата-серебра, а живой, жизнью наполненный, перестань путников губить — помогай всем, чем сможешь. Как увидит Василиса Прекрасная, что душа у тебя добрая, тёплая, а не холодом опаляющая — так и полюбит всем сердцем, (даже лысинки твоей и бороды седой не заметит!) А чтоб сад твой живой не завял, сделаю я тебе небольшой подарочек.
Сомкнула очи Перелётная Птица, обратилась к земле-матушке с просьбою накормить-напоить сад оживший, от зачарованного сна освободившийся. Услышала земля-матушка просьбу Перелётной Птицы, и забил посреди сада живой родник: водица в нём чистая, студёная, наполненная силой жизненной…
— Вот и славно! — улыбнулась Перелётная Птица. — Прощай, Кощей, меня путь-дорога ждёт. Радостной жизни тебе, дедушка!
— Странная ты, девонька… — покачал головой Кощей. — Иди, коли надобно — держать не буду. Только дорога твоя в никуда уходит: после владений моих бескрайнее море раскинулось, а за морем-океаном, горы, да скалы высокие — царство Змея-Горыныча огнедышащего. Никто ещё до него не доходил, а коли и доходил, то назад живым не возвращался! Может, возьмёшь от меня какой подарочек?
— Нет у тебя, дедушка того, что мне надобно — сама не знаю, чего душе моей хочется… — улыбнулась Перелётная Птица и снова в путь-дорогу отправилась.
Как вышли они с филином из владений Кощеевых — прибежал к ним вдруг барс заснеженный, совсем молоденький. Его Кощей вслед Перелётной Птице послал, в подарочек: велел за странной девонькой приглядывать, да помогать при случае. Пришлось Перелётной Птице и барса снежного в попутчиках при себе оставить. Так и пошли они далее втроём: филин на плече Перелётной Птицы сидит, по сторонам головой крутит, а барс молодой рядышком по дорожке скачет, резвится.
Закончился тут дремучий лес, и разлилось перед ними море широкое — океан бескрайний. Сомкнула очи Перелётная птица, обратилась мыслью к воде морской и всем тварям её населяющей. Услышали её просьбу киты, мимо проплывающие, подошли ближе к берегу. Самый старший кит хвостом к путникам повернулся — приглашает на себя взойти.
Взошла Перелётная Птица на спину кита, снежный барс когти свои в лапы спрятал, чтоб случайно морского друга не поранить, и рядышком прилёг — свернулся калачиком, как котёнок у печного тепла. И понёс их кит через море-океан туда, где Змей-Горыныч огнедышащий живёт. Плывёт кит, будто стрела летит: морскую гладь надвое разрезает, вслед хвосту волны синие кипят-бурлят, белой пеной расстилаются… А рядышком другие киты плывут, с сородичем перекликаются, да песни поют…
Не успела Перелётная Птица морским просторам нарадоваться, как закончилось путешествие весёлое, и показались впереди горы высокие — неприступные. Сошла Перелётная Птица с попутчиками своими на берег, китам в пояс поклонилась, поблагодарила за помощь. Распрощались киты и в морскую пучину погрузились.
Повернулась Перелётная Птица к горам высоким, задумалась: неприступные камни крутизной своей до самых небес возвышаются, даже тропки маленькой не имеют — как взобраться на них? Неведомо… Выпрыгнул тут вперёд снежный барс молодой, да на ближайший камешек заскочил. Повернулся к Перелётной Птице, фыркнул тихонечко, и на следующий камешек перепрыгнул, путь-дорогу указывая.
Улыбнулась Перелётная Птица: высокие горы для барса-ирбиса, что дом родной — каждый камешек различит, любую тропку, даже самую неприметную увидит. И пошла она вслед за верным попутчиком: барс впереди скачет, с камня на камень перепрыгивает, да оглядывается с остановкой — не отстала ли Перелётная Птица от него, не нуждается ли в его помощи? А филин, чтоб ей полегче было, на своих крыльях летит…
…Идёт славный князь по тропинке неведомой, (за плечами сума заветная с дарами волшебными), да про кувшинчик глиняный думает: что в нём может быть такого особенного…? Кувшинчик простенький, никакими чарами не заколдованный, да только Баба-Яга не станет попусту наказывать, чтоб берёг он кувшин пуще глаза своего — ей особые тайны ведомы!
Услышал вдруг славный князь над головой трель соловьиную, от раздумий отвлекающую. Смотрит — над ним соловей парит, песней заливается, да крыльями машет, будто за собой зовёт. Улыбнулся князь, вслед за песней красивой отправился и вышел к воротам замка Кощеева.
Отворились врата железные, пригласили князя в гости к Кощею зайти, а хозяина замка и не узнать — идёт по дорожке беломраморной мудрый старец, сединами убеленный: спина прямая, ростом приосанился, глаза живым огнём светятся — а рядышком Василиса Прекрасная выступает, с женихом нареченным рука об руку держится.
Подивился славный князь, поприветствовал Кощея с невестою, да и расспросил хозяев о Перелётной Птице своей. Поведал Кощей свою историю дивную, что жизнь его будто набело переписала и показал князю сад оживший с родниковой водой, живительной силой наполненной.