Сказка Заката

— И вам, уважаемый! Заходите, всегда рады, — и подмигнул Николаше.

Николаша что–то совсем запечалился к тому времени, но не мог бы сказать определенно — почему. Собственно, ему казалось затруднительным определенно сказать что бы то ни было, из–за вдруг охватившей его усталости. Поэтому, пройдя в дверку, как им посоветовал мудрый Коля, и оказавшись в довольно темном коротком коридорчике, Николаша сразу же изъявил желание отдохнуть.

— Нет, мой друг, — поддерживал его, напротив, полный сил и бодрости старик, — вы блестяще выдержали эээ… экзамен… эээ… выдержали блестяще… — впрочем, не без некоторых промахов, — и он погрозил пальцем на всё кивающему головой Николаше.

— Но, мой дорогой друг, — продолжил он после некоторого раздумья, во время которого Николаша, казалось, задремал, хотя и не переставал кивать, — вы, конечно, были сбиты, некоторым образом, с толку, ох… извините, опешили — следственно этот промах засчитан вам быть не может, нет, не мо жет! Пойдемте, собственно, на улицу — здесь душно…

На воздухе Николаша перестал задремывать, и настроение его мало–помалу начало улучшаться. Они стояли, бережно поддерживая друг друга, и с необыкновенным достоинством беседовали.

— Николай Николаевич, — четко выговаривая каждый слог, спрашивал Николаша, — то, что я почувствовал тогда в метро — это есть то самое, о чем вы говорили?

— Да! — радостно улыбаясь, отвечал Николай Николаевич, после минутного раздумья.

— А здесь, почему здесь я ничего не почувствовал, невзирая на обилие людей?

— А здесь, мой дорогой друг, вы просто ничего не почувствовали, — мудро отвечал старик, — однако воздействие заключенного в вас заряда не прекращало своего действия и тут… вернее, здесь. Чему как нельзя лучше служит доказательством поведение вашего, оказавшегося столь приятным, знакомого.

Некоторое время они молчали, с удовольствием вдыхая свежий вечерний воздух.

Неожиданно Николай Николаевич просиял:

— Я вам теперь же продемонстрирую ваши способности, вернее, эээ… возможности, вернее… ну, вы понимаете, о чем я. Пойдемте, здесь есть прекрасное для этой цели заведение — я о нем слышал… здесь недалеко…

Некоторое время они впотьмах искали это неожиданное заведение. Наконец старик вывел к какой–то освещенной веселенькой двери в углу солидного на вид здания. Целью Николай Николаевича оказалось недавно открывшееся, но уже известное (и очень дорогое) заведение для приятного отдыха в непринужденной интимной обстановке. Он подошел к двери и дернул за ручку, но дверь, естественно, не подалась. Тогда, подняв палец и воскликнув: «Эврика!», — он ткнул им в пуговку звонка у двери. Некоторое время ничего не происходило, затем дверь нехотя отворилась, и в проеме, почти полностью его загораживая, возник мордатый бугай в строгом черном костюме с галстуком. «Видимо, швейцар», — вслух произнес Николай Николаевич, отступая на шаг и задумчиво его рассматривая. Бугай, ко всему, вероятно, привыкший, молча глядел поверх их голов.

— Послушайте, эээ… любезнейший, — обратился к нему старик, наконец закончив свои наблюдения, — мы с другом хотели бы в вашем заведении, ммм… — он защелкал в воздухе пальцами, — выпить! Эээ… Пива.

— У нас только по рекомендации, — прогудел бугай, с сомнением глядя на них.

— По рекомендации?! — изумился старик, — И кто же, простите — хотя это несколько… странно… может нас рекомендовать?

— Только другие члены клуба, — отозвался бугай.

— Клуба? — переспросил Николай Николаевич.

Бугай ограничился кивком.

— Но мы можем, по крайней мере, пройти?

— Нет.

— Почему?

— У нас только по рекомендации, — снова прогудел бугай.

— Я не понимаю, у вас там что — женщины голые, что ли? — неожиданно для себя самого вступил в разговор Николаша.

Бугай лишь посмотрел на него, как на идиота.

— Но пива мы, по крайней мере, можем выпить? — вернулся к прежней, почему–то завладевшей им теме, Николай Николаевич, однако добился лишь того, что бугай так же молча перевел свой взгляд на него.

— Пойдемте, Николаша, — горько сказал старик, — мы не сможем выпить здесь пива.

Убедившись, что странные посетители всё, наконец, поняли, бугай бесшумно скрылся за дверью. Щелкнул замок.

— А вы чего от них хотели, Николай Николаевич? — спросил Николаша, когда они уже отошли от двери и направлялись к метро.

— Ну, видите ли, дорогой Николаша, я предполагал, что мы сможем хотя бы просто попасть туда, и там ваше, так сказать, влияние могло бы проявиться гораздо выразительнее, убедительнее, так сказать… Я не предполагал наличие в дверях этого… кхм, кхм… Цербера…

— Так это же бордель!

— Ну да, так вот я же и говорю — убедительнее — именно там, где человеческие чувства и эмоции опускаются совершенно до, так сказать, животного уровня…

— А почему вы все про пиво толковали? — вспомнил Николаша, когда они прошли еще немного.

— Признаться, не знаю, — отозвался старик, — я был несколько сбит с толку, сказал первое, что в голову пришло…

Он был явно расстроен неудачей своей идеи.