Сказки и были Безлюдных пространств

– По моему, он хороший дядька.

– Тебе виднее… – Это у Серёжки прозвучало примирительно. И все же я почуял: что-то здесь не то.

Но потом было озеро, брызги, горячий песок. Счастье…

А вечером, за ужином, Евгений Львович обронил:

– Гуляли с вашим другом?

– Естественно…

– Кстати… кто его родители?

– Не все ли равно? – Я малость ощетинился.

– Да нет, я без всякого умысла. Просто из любопытства…

– Мамы у него нет. А папа… он, по-моему, плотник. Ну и что?

– Абсолютно ничего, почтенная и древняя профессия, сам Иисус Христос был плотником… Только посоветуйте Серёже – чисто по дружески – не втягивать воздух, когда он ест помидорные ломтики. Из-за этого летят брызги, и… ну, вы понимаете.

Я сказал напрямик:

– Евгений Львович! Почему вы его невзлюбили? Так сразу!

– Я? Бог с вами, Рома! Я готов согласиться, что у вашего друга масса достоинств. Но меня тревожит вот что…

– Что «вот что»?

– Мне кажется, вы слишком подчинены его влиянию. Это при вашем-то развитии! Ваш интеллект не должен быть закрепощен.

– Я нисколько не подчинен! Наоборот! Серёжка, что я скажу, то и делает! Даже не знаю почему!..

– Это внешне, Рома. А по сути дела…

– И по сути! И по-всякому!.. Вы же его совсем не знаете!

В самом деле! Знал бы он, чтоумеет Серёжка!

– Ну, хорошо, хорошо. Простите ради Бога! Я не коснусь больше этой темы, раз она вам неприятна.

Я промолчал: в самом деле, мол, неприятна, учтите это.

Он, однако, не учел:

– Впрочем, несмотря на внешнее отсутствие просвещенности, внутри у этого мальчика чувствуется нечто…

– Что именно?

– Трудно сказать… например, какие у него глаза! Он просвечивал меня как рентгеном.

По-моему, нормальные были у Серёжки глаза. Зеленовато-серые, добрые. Меня он никогда ими не просвечивал. Я так и сказал. Евгений Львович добродушно засмеялся:

– Ну и ладно. Ваша преданность дружбе делает вам честь. И ваше доверие… Вы, кажется, дали ему ключ от квартиры?

– Вовсе нет! Почему вы решили?

– Но утром Серёжа появился без звонка.

Тогда засмеялся и я:

А у него свой ключ! Волшебный! Походит ко всякому замку! – И это была правда.

Больше мы о Серёже не говорили и вечер провели как добрые знакомые, за шахматами. И я выиграл одну партию из четырех.

В общем, все было не так уж плохо. И мы с Серёжкой жалели только, что нельзя теперь летать по ночам. Евгений Львович – не тетя Надя, спал чутко, вставал ночью по несколько раз. И Серёжка говорил, что «сонное» заклинание вряд ли на него подействует.

Но случилось так, что выпала нам свободная ночь! Как-то вечером Евгений Львович предложил:

– Рома, не могли бы вы пригласить Серёжу переночевать у вас? Дело в том, что у меня нынче дежурство в институте, и оставлять вас одного… сами понимаете…

Ишь ты! Когда приспичило, забыл и о Серёжкиной «неинтеллигентной» внешности и о «влиянии» на меня.

– Хорошо, – отозвался я сухо. – Возможно, он согласится.

А в душе возликовал!

И вот, как раньше, помчались мы к школьному стадиону – нашей взлетной площадке. Все было чудесно!

Случилось одна только маленькая неприятность: на полпути слетела с педальной шестерни цепь.

Серёжка посадил меня в траву, перевернул велосипед и стал натягивать цепь на зубчики. Тихонько чертыхался.

А мне было хорошо. Я сидел, привалившись к штакетнику, и слушал ночных кузнечиков. За спиной у меня, через дорогу, был сквер, там громко журчал фонтан – его забыли выключить на ночь. Я завозился, чтобы оглянуться: видно ли струю над кустами? Если она высокая, то должна искриться под фонарем.

Серёжка вдруг быстро сказал:

– Ромка, смотри! Двойная звезда, летучая!

– Где?

– Да вот же, правее антенны… Не видишь?.. Ну, все, улетела… Два таких огонька были. Может, НЛО?

Он как-то чересчур громко и возбужденно говорил. А я пожал плечами. Подумаешь, НЛО! Мало мы разве видели всяких чудес?

– Готова цепь-то?

– Поехали, Ромка!

Полеты в эту ночь были хорошие, но от прежних ничем особенно не отличались. Поэтому не очень запомнились. Зато запомнился разговор, когда мы уже вернулись и легли.

– Серёжка! Безлюдные пространства – он сказочные?

– Это как посмотреть… – Серёжка зевнул.

– Я вот о чем! Наверно, их кто-то придумал! Вместе со сказками. На каждом – своя. Так здорово придумал, что они появились на самом деле… А потом сказка кончилась, и Пространства остались…

Серёжка хмыкнул:

– А заводская территория? Там тоже, что ли, сказка была? Танк делали, чтобы людей утюжить…

Я сник. Лопнула моя теория. Серёжка сказал задумчиво:

– Хотя, конечно, бывают и придуманные Пространства.

– Вот видишь!

– Да… Есть люди… выстраиватели таких Пространств.

Он так и сказал – не «строители», а «выстраиватели». И мне почему-то неуютно сделалось. А Серёжка – дальше:

– Ромка, они ведь всякие, эти люди. И придумывают всякое…

– Какое «всякое»?

– Вранье, например… Притворится человек хорошим, а сам все время врет. И вокруг него целое пространство… обманное.

– Ты… это про Евгения Львовича, что ли?

Серёжка сел на скрипучей раскладушке:

– Ромка… это не мое дело, я понимаю. Но вот он женится на твоей маме…

– Ну и что?

– Если не хочешь слушать, скажи.

– Нет, говори! – Я тоже сел.