Сказки Старого Фонаря

  -Так Дьявол его тут и оставил, – ведьма назидательно подняла узловатый большой палец, – ты же знаешь, что Дьявол ходит по земле, людей смущает. Вот и в Город заходил лет двести назад, и очень ему тут не понравилось. Люди добрые живут, честные, друг другу помогают, вот он и разозлился. И перед уходом повелел одному из своих демонов перекрестка, из тех, что поумнее и посообразительнее, сесть на нашем Семимостье, народ искушать да для Дьявола души собирать. Слыхал, небось, как он этого мальчика-студента вокруг пальца обвел?

  Компания дружно захохотала.

  -А то как не слыхать? – просвистела летучая мышь, – сидит, из дома не выходит, душу на пятьсот золотых поменял!

  -Кстати, а почему это Хозяин Семимостья к нам никогда играть не приходит? – спросил паук, – не любит карт?

  Все снова рассмеялась.

  -Да Хозяин Перекрестка – первый игрок среди нас, а уж как любит это дело, ууу! Только мы его не зовем, – снова пояснила ведьма, – везение ему в карты, везет прямо как черту, прости за каламбур. С ним играть неинтересно – только он и выигрывает. И в свете гнилушки заговоренной тоже выигрывает, хотя и чуть реже.

  -Не мухлюя? – искренне восхитился паук, – вот это да!

  -Вот тебе и да! – показала ему язык ведьма, – скоро светает, нам пора лететь!

  Общество зашевелилось, вставая.

  -Через неделю играть будем? – спросил уродец.

  -Конечно, – суетливо заверила ведьма,– будем.

  -Будем, будем, – закивали остальные.

  -Тогда спрячу-ка я это здесь, – и с этими словами он бережно завернул в хламиду "факел" и засунул его под ступени склепа, – чтобы постоянно с собой не носить, а то люди уже поговаривают, будто завелись в этих местах блуждающие огоньки.

  Ушел, топая в предрассветном тумане, уродец, убежала собака, со свистом улетел в своей шляпе паук; расстроенная летучая мышь, оставшись без головы колдуна, быстро растворилась в небе, червь уполз в землю, и только ведьма, замешкавшись, рассовывала выигранное добро по карманам бесформенной юбки, да крепила в платке на пояс трофейную голову.

  Как только она увидела, что осталась одна, то не смогла сдержать радости, и, улыбнувшись страшно и весело, заплясала:

  -Получилось, получилось!

  Радостно похлопывая себя по бокам в каком-то сумасшедшем ритме, она вытащила из-за пазухи простенькую веревочку, на которой висел прозрачный стеклянный цветочек.

  -Ну теперь-то я не буду постоянно проигрывать, – танцевала она, – цветочка моего никто из них не почуял, и гнилушка против него бессильна, и теперь буду я постоянно в выигрыше, постоянно в прибыли, и ничто мне не помешает мухлевать!!

  Ведьма была так увлечена своей радостью, что не заметила Альберта, вылезшего из-под своего куста и вспрыгнувшего к ней на спину.

  -Ай, – вскрикнула она, но Альберт крепко сидел на загривке.

  -А ну-ка, бабка, отдавай побрякушку! – рявкнул он.

  Ведьма закружилась, замахала руками в попытках сбросить с себя нежданного наездника, но тщетно. Как бы она не вертелась, как бы не возмущалась, Альберт крепко держался за нее.

  Наконец ведьме удалось оседлать метлу, которая, увидев, какая беда приключилась с ее хозяйкой, подлетела и уже несколько минут кружила рядом.

  -А ну отстань, кто ты есть там! – в сердцах крикнула ведьма и взмыла в небо.

  Лететь под облаками Альберту было не страшно, скорее, неуютно. Ведьма ругалась во все горло, а он только крепче сжимал руки и ноги, держась за старуху из последних сил.

  На горизонте блеснул первый луч солнца, и ведьма вынуждена была прекратить бешеный полет над Городом. Она еще раз резко взлетела под облака, после чего камнем упала в каминную трубу постоялого двора; Альберту пришлось приложить все силы, чтобы не отцепиться от старухи.

  Вывалившись из трубы, ведьма начала бешено скакать по комнате, потом, окончательно утомившись, простонала:

  -Ну хватит, слезай!

  -Нет, – ответил ей Альберт, – отдавай цветок-амулет.

  -Ишь чего захотел, – проскрипела она, – а больше тебе ничего не надо?

  -Бабка, я не слезу, а коли и слезу – не порадуешься. Отдавай амулет на карточные игры, хуже будет.

  -А что ты мне сделаешь-то? – усмехнулась ведьма. – Вечно у меня на спине не просидишь, рано или поздно устанешь.

  -Что? – Альберт на минуту задумался, – да что выберешь: либо твоим компаньонам по игра расскажу, как ты мухлевала, либо по Городу растрезвоню, кто у нас на постоялом дворе хозяйничает.

  -Да говори, в Городе тебе не поверят, а дружки мои сожрут тебя на завтрак, костей не соберешь!

  -Не сожрут, а коли и сожрут – не страшно, души у меня нет и страха я не испытываю, – ответил ей Альберт, а в Городе… В Городе поверят, когда я покажу, как лихо ты летаешь на метле через дымоход.

  -Дела.. – вздохнула ведьма. – Так что ты что ли, Альберт, человек-без-души?

  -Да отдам я тебе твою побрякушку, только дело одно надо мне сделать будет, – сказал Альберт примирительно, – ну так что, поможешь? И ни одна живая душа не узнает о твоих проделках.

  -Ну ладно, ладно, уговорил, – проговорила бабка, – клянусь, отдам тебе цветок.

  И тут же уточнила:

– Но с возвратом.

  -С возвратом, с возвратом, – успокоил ее Альберт и слез.