Сказки Старого Фонаря

  Грустный ушел Арон из дворца, больно ему стало, что такая красавица, как Райно изнутри черной, алчной оказалась.

  Не пел он более веселых песен своих поутру, не светились больше обсидиановые глаза его радостью; но продолжал он лечить людей, и по-прежнему не брал монет, не назначал цену – как отблагодарят, так и хорошо.

***

  Шел Арон по городу, увидел праздничное шествие. Спросил прохожего:

– Что это?

  Ответил прохожий, что Райно замуж выходит, за правителя соседней страны.

  Пожелал ей про себя Арон счастья.

  И совсем с тех пор исчезла улыбка с губ его.

***

  Как-то ночью раздался стук в дверь.

  Вышел Арон – на пороге стоял человек.

– Прости, что разбудил тебя, лекарь, но Нард просил тебя придти к нему во дворец – Райно умирает…

  Что-то еще говорил человек, но Дельф не слышал его.

  Собрался, примчался в покои – одного взгляда опытного хватило ему, что тут не поможет ни один, пусть даже самый искусный лекарь. Провел он по тонкой руке девушки своими пальцами, повернулся к Нарду и сказал, что не доживет дочь его до рассвета.

  Умерла с первым лучом солнца Райно, ушел в свой дом лекарь.

  Только начались по дворцу разговоры, что не стал-де Арон лечить девушку, отказавшую ему, нарочно отпустил раньше времени за грань. Шептали правителю советники, что от них, от Дельфов все людские беды, что не желают-де Дельфы помогать людям, не хотят раскрывать секреты мастерства своего, не желают их лекари спасать людей.

    И велел Нард собрать армию.

    Ровным строем шли людские воины, позади войска же шли те люди, которые втайне думали – убьем Дельфов, заберем себе их богатство; и страшно стало Дельфам, когда увидели они мечи и палки в руках их.

  Стали они бежать к морю, а те, кто остался, просить не трогать их.

  Не слышали люди.

  Зависть и жадность закрыли глаза их и уши, и не шевельнулось ничто в душе, когда коснулось оружие мягких, беззащитных тел Дельфов, когда первая кровь упала на землю.

  Стали тогда Дельфы отступать в море, шли, покуда не оказались под водой, поняли, что не придут туда за ними воины; и попросили Создателя позволить им остаться навсегда под спасительным слоем моря, где нет ни жадности, ни зависти людской.

  Услышал их Создатель, и подарил им морской простор; заменил ноги широким хвостом, а руки – плавниками, стали Дельфы дельфинами, лишь глаза остались прежними – глубокими, обсидиановыми.

***

Вольно им в море, и лишь иногда, в душную летнюю ночь, вспоминают потомки Дельфов о том, как жили они на суше; тогда они подплывают к берегу и всматриваются вдаль черными глазами своими …

История девятая, о старом заброшенном доме

  В затерянной деревне, недалеко от Города, стоят живописные развалины.

  Старинный, некогда богатый дом, два флигеля которого стоят под углом, а между ними – огромный каменный балкон с мраморными столбами, потускневшими от времени, но все еще красивыми.

  Дом стоит разрушенным уже много десятков лет; вода, ветер и зимние холода сделали свое дело. Еще дед моего деда рассказывал, что никто из ныне живущих не помнит тех времен, когда в этих стенах кипела жизнь.

  Некогда яркие стены поблекли, а кирпич, не сдававшийся времени в плен, все же рассыпался, понемногу возвращаясь в землю, породившую его, и в конце концов остались стоять лишь часть стены от одного флигеля, половина другого, покосившаяся от времени и выбеленная ветрами да балкон.

  Дикий плющ облюбовал мелкие трещины и оплел собой все, что осталось от некогда богатого и знатного рода, канувшего в небытие.

  В бытность мою в этой деревеньке я долго собирал обрывки легенд и слухов, что ходили вокруг этих развалин, пока однажды не попал в городскую библиотеку, где и нашел древний, полустертый свиток, написанный последним из тех, кто жил в этом доме. Я провел не один вечер, пытаясь разобрать неровный почерк и устаревшие слова, покуда моему взору не открылась эта старая и страшная история.

***

  Были дни, когда этот дом знавал совершенно иные времена. Тогда крышу его венчала нарядная черепица, из окон развевались по ветру тонкие гипюровые занавески, а плющ, аккуратный и ухоженный заботливыми руками хозяев, обвивал крыльцо бархатной зеленой волной. Под навесом на улице стояли очаг и несколько плетеных стульев, небольшие керосиновые лампы прятались в траве перед крыльцом и зажигались с первыми звездами, мерцая всю ночь и придавая дому особенный уют.

  В этом доме жил княжеский род, уходивший своими корнями в глубокую древность. По вечерам тут часто давали приемы и балы, а днем можно было видеть, как дочь князя ухаживала в саду за цветником или просто гуляла между вековыми деревьями.

  А еще в Городе жил волшебник.

  Боковая башня, стоявшая на окраине города, служила ему обсерваторией и по ночам можно было видеть, как из ее окна устремлялся в небо огромный телескоп, медленно поворачиваясь то в одну, то в другую сторону.