Сказку заказывали?

Железное спокойствие, поддерживаемое шоковым состоянием, начало давать трещины. Сглатывать ком тошноты, то и дело встававший поперёк горла, становилось всё сложнее. Казалось, ещё чуть-чуть, и я тоже шлёпнусь в обморок.

— Кажется, ваши намерения предельно ясны, — холодно заговорил Данталион, остановившись неподалёку от императора.

Бывшего императора, похоже.

— Приятно иметь дело с тем, кто понимает без лишних слов, — льстиво заметил нападающий, обходя нас по дуге, чтобы встать позади Лефтериса. — Мы предлагаем вам выступить на нашей стороне. На стороне новой власти. Этой стране нужен глоток свежего воздуха, и мы готовы его дать.

— Хм, и что вы способны предложить?

Ошарашенно взглянула на идеально прямую спину демона. Тот говорил на полном серьёзе, не думая шутить. К такому жизнь меня явно не готовила.

А нападающий, словно и ждал возможности начать повествовать собственный план. Прямо как в мультфильме, когда злодеи треплют о своей гениальной идее раньше, чем осуществили её.

— Люди устали он постоянного геноцида, убивать магов жизни глупо. Сумасшедший король и его не менее сумасшедший сын серьёзно пошатнули чашу весов, перевернув всё с ног на голову.

— Вы, конечно же, хотите это исправить?

— Верно, — воодушевлённо закивал революционер, похоже, удовлетворённый тем, что хоть кто-то был готов обсуждать с ним идею. — Ещё не все маги жизни сбежали из страны, они прячутся, но не настолько хорошо, как им кажется. Мы продолжим вести отлов, но не с целью убийства. Точнее, не с целью полного убийства.

Всё ещё пытаюсь просверлить дыру в спине Данталиона. Эй, демон, очнись, этот чудик нёс полнейший бред, неужели тебе так интересно его слушать?

— Конечно, мужчин и мальчишек придётся убить, они не способны привнести в мир ничего нового, но девушки… Дворец будет производить отлов женщин-магов и продавать их лордам, чтобы те могли плодиться и производить на свет новых магов жизни. Конечно, первые лет пять, новорождённые светлые маги будут принадлежать государству…

— Вы предлагаете сексуальное рабство? — уточнил Данталион.

У меня всё ухнуло в пятки и не желало оттуда выбираться. Ушам поверить было сложно, но глаза не лгали. Я видела фанатика, одержимого собственной идеей. Он стоял и усмехался, уверенно смотря перед собой.

Он знал, о чём говорил.

— Слишком грубая формулировка, но да. По доброй воле ни одна уважающая себя женщина не ляжет под несколько мужчин, а нам нужно именно это. Чем больше женщина выносит и родит, тем быстрее популяция магов жизни придёт в норму.

— Не боитесь, что магия смерти способна перебить в плоде магию жизни?

— Для этого есть временные магические подавители, когда будет происходит зачатие, то мужчины будут лишаться магии на время.

— Вы просто хотите устроить массовые оргии с участием запуганных женщин, которых будете отлавливать, как скот.

— Иногда нужно пожертвовать чем-то вначале, чтобы в дальнейшем построить нечто большее, — мужчина пожал плечами.

Просто пожал плечами, словно для него это было плёвым делом. Я же не могла спокойно дышать, сипло втягивая воздух через плотно сжатые зубы. Единственным желанием осталось подойти и вмазать этому уроду меж ног, а потом ещё пару пощёчин надавать. Кулаком.

То, что он предлагал, не укладывалось в голове. Сексуальное рабство. Постоянные оргии. Женщины как расходный материал, живые инкубаторы, направленные лишь на то, чтобы постоянно рожать.

Подобное больше походило на чью-то больную сексуальную фантазию, но никак не на предвыборный лозунг. Охренеть.

— И вы хотите моей поддержки, — заключил Данталион после минуты молчания.

— Верно.

Я встрепенулась, неосознанно притянув горшок ближе к животу, пытаясь прикрыться. Холодный пол морозил голые пятки.

— Думаете, что соглашусь?

— Хочу надеяться на ваше благоразумие.

— Зря надеетесь.

В ответ лишь смешок.

— Ваша Светлость, на вашем месте я бы не был столь категоричен, — заметил урод, доставая нож, приставляя к горлу бывшего императора, который всё это время хрипел и не говорил ни слова. — Если мне не отказывает память, то ваша супруга — это герцогиня Оунс, бывшая невеста нашего императора.

Я напряглась, когда уловила, что нападавший посмотрел точно на меня, коротко улыбнувшись. Мимолётно, но настолько опасно, что кровь стыла в жилах.

Князь молчал.

Я тоже.

Выдержав драматичную паузу вместе с нами, революционер продолжил:

— Не секрет, что герцогиня Оунс и наш император были связаны подвенечными магическими узами, которые до сих пор не разорваны. И уж точно никак нельзя скрыть деликатное положение вашей супруги, — он легонько нажал, проводя острием по шее Лефтериса, тот дёрнул. На коже образовался неглубокий порез. — Любой переворот должен закончиться смертью нынешнего императора, но, вот незадача, если умрёт Его Величество, то ваша супруга так же пострадает… скорее, даже не она, а плод, находящийся в её чреве.

О, нет.

Нет-нет-нет.

Понятно, к чему он вёл. Если Данталион не согласится поддерживать их, то он убьёт императора, и у меня будет выкидыш. Тогда я точно окажусь в глубоком дерьме.