Сказку заказывали?

Я мгновенно забыла о наших препирательствах, обернувшись. На первый взгляд спокойный князь при более тщательном осмотре вновь потел и тяжело дышал. Прерывисто и часто-часто.

Вновь потёрла висок, но теперь думы были куда тяжелее.

Мы сбежали из дворца в пижамах. Ни обуви, ни каких-то накидок, благо хоть я плащ ночью отыскала. Впрочем, теперь в нём было жарковато.

— Идти надо, — озвучил мысли Цветочек.

— Вот тебе надо — ты и иди, — проворчала в ответ.

— Не будь такой эгоисткой, господин тебя спас от верной смерти, а ты ему такой монетой платишь!

— Всё, не ори, — пресекла начинающуюся истерику, — и без тебя тошно. Я сама знаю, что идти нужно.

— Ну, так иди. Чего встала?

Ох, какой гадёныш. Прикрыла глаза, медленно сосчитала до десяти, прежде чем отвернуться и пойти на выход. Если задержусь здесь ещё хоть на минуту, то точно его пну. И, нет, совесть потом мучить не будет.

Кипя праведным гневом, уверенно дошла до выхода, но на самом пороге остановилась, напряжённо вглядываясь в лес. Уже отсюда были видны те красные гроздья, о которых говорил Данталион.

Они были так близки, но страх неплохо так сковывал желание сделать ещё хоть шаг. Я не была откровенной трусихой, но когда твоей жизни угрожает вполне так реальная опасность, последнее, что хочется — это геройствовать.

Походив немного туда-сюда, постаралась настроиться, а после, набрав в грудь побольше воздуха, смело вышла наружу.

Только вот смелости хватило на шагов десять от силы, дальше я уже кралась, постоянно оглядываясь и вздрагивая от каждого шороха. Затея с каждой секундой казалось всё хуже, но я старалась не настраиваться на негатив.

Говорят же, что мысли материальны.

Нужно верить в то, что всё будет очень хорошо.

Добравших до ближайших ветвей, умудрилась сорвать пару гроздей, стараясь ничего не раздавить. Немного осмелев, отошла ещё дальше, пытаясь высмотреть съедобные семена, которые тоже нашлись.

Обернувшись, с напряжением поняла, что отошла на достаточно большое расстояние, но поворачивать назад было бессмысленно. К тому же, рано или поздно за едой пришлось бы выбраться.

Набрав полные руки, ещё раз огляделась, всё же направившись обратно. А ведь не так уж и плохо. Не стоило раньше времени радоваться, но и грустить пока повода не было.

Цветочек меня только запугал своими тварями, да и князь хорош, мог как-то по-другому это преподнести. А если бы я не была такой же уверенной в собственной удаче? Говорят же, что дуракам везёт.

Вернувшись обратно к Цветочку, смогла спокойно выдохнуть. Только здесь до конца почувствовала, как напряжение, всё это время сковывавшее мышцы, начало понемногу исчезать.

Никогда раньше не любила экстрим. Даже на всякие аттракционы не ходила, разум всегда уверенно твердил, что если я сяду в кабинку, то там что-нибудь сломается и запульнёт меня в космос.

— Что-то ты долго, — высокомерно заявил Цветочек.

— Знаешь что? В следующий раз сам сходишь, — огрызнулась, положив находку на плащ, который умудрилась скинуть перед выходом. — Нужна ещё вода.

— Ты хоть те семена набрала?

— Я не совсем же идиотка.

— Я бы поспорил.

Подняла на «ромашку» тяжёлый взгляд, но тому хоть бы хны.

Который раз себе мысленно говорила, что спорить с говорящим растением — это уже клиника, и который раз сама же умудряясь нарушать внутренний устав.

Мне, в целом, всю жизнь говорили: «Что ж ты, Вася, всё так близко к сердцу принимаешь?». Я с раннего возраста была крайне впечатлительной девушкой. Частенько не могла сдержать слёз, когда кто-то начинал кричать или когда ситуация подворачивалась очень уж печальная.

Признаюсь, немного страдала от этого. Неприятно, когда тебе что-то пытаются донести ядовито-снисходительной речью, а у тебя непроизвольно глаза на мокром месте.

И, нет, таким способом я не искала к себе снисхождения или чего-то подобного… просто, так получалось. Изменил всё университет и вечерняя работа. Вечный стресс, вечные хамы и вечная я с нервным срывом.

Наверное, в какой-то момент у человека всё же происходит выгорание.

Наверное, оно случилось и у меня.

Примерно за два года из плаксивой и впечатлительной девушки я превратилась… хм, нет, не в стерву, но что-то близкое к этому. Радовало хоть то, что чужие грубости меня не особо трогали. Хоть за это вечным срывам спасибо.

Поэтому на постоянно истеричное поведение Цветочка было плевать. Ну-у, практически всегда. Можно сказать, я практически с ним смирилась, поэтому старалась лишний раз не акцентировать внимание.

Взяв передышку в десять минут, с неохотой отправилась за водой. Перед этим пришлось хорошенько порыскать в поисках какого-нибудь сосуда.

Пал выбор на круглую и довольно-таки глубокую чашу, стоящую на подставке в соседнем зале среди таких же чаш. Схватив её, вернулась обратно к Цветочку.

— Сойдёт? — уточнила на всякий случай.

— Это… это священный сосуд предков? — ужаснулся «ромашка».

Недоумённо нахмурилась, покрутив чашу, но ничего такого особенного в ней найти не смогла.

— Там таких сосудов ещё штук двадцать. Одним больше, одним меньше, какая разница? Предкам он уже не нужен, а нам послужит добрую службу.