Сказку заказывали?

В горле першило от недостатка воды. Нужно повторно идти к озеру, так как всю прошлую жидкость я израсходовала на Данталиона, а ему ведь тоже нужно было что-то пить.

Почувствовала себя каким-то Робинзоном Крузо, который стремится к выживанию. Только здесь я была не одна, что с одной стороны немного печалило, а с другой ни черта.

Пожалев себя ещё немного, всё же поднялась на ноги, хватая пустой сосуд. Нужно идти. Иного выхода не оставалось. Тут либо пан, либо пропал. В груди теплилась надежда на то, что если я в первый раз никого не встретила, то второй пройдёт столь же гладко.

Говорят ведь: дуракам везёт.

Только по-тихому уйти не получилось. Цветочек то особо внимания не обращал, всё ещё пребывая в неутешительных думах, а вот Лефтерис значительно оживился. Выразительно взглянул на меня, после на сосуд и вновь на меня.

Мысленно аж подобралась.

Ну, давай, скажи что-нибудь.

— Куда ты? — а в голосе столько наигранного пофигизма, что я почти поверила, будто ему неинтересно.

— За водой.

— Я с тобой.

— Не думаю, что стоит, — ответила с сомнением.

— Отчего это? — и ещё так театрально бровь вверх приподнял, мол, ну же, скажи мне это в лицо.

Да пожалуйста.

Я ж не Василина.

Это она была воспитана великой герцогиней с серебряной ложечкой в заднице. Мы же, чьё отрочество прошло в суровых русских реалиях, слова красиво подбирать не стремимся.

— Во-первых, ты слаб и будешь обузой, — загнула один палец, — во-вторых, ты явно не понимаешь, в каком положении мы находимся, и подставлять тебе спину с моей стороны окажется глупостью.

Лефтериса явно задело пренебрежительное отношение к его великой персоне. Он открыл рот, сморщился и прикрыл ладонью, судорожно кашляя в кулак.

Всё это продолжалось под испытывающий взгляд Цветочка и, собственно, мой.

— Я не глуп, — наконец, произнёс он холодно, — и понимаю, что твоя смерть в данной ситуации окажется невыгодной.

— Именно поэтому во дворце отдал приказ меня казнить? — иронично уточнила.

Он вновь поморщился, словно лимон съел.

— Во дворце обстоятельства складывались… иначе, — уклончиво признался Лефтерис. — Там находились маги, способные разорвать подвенечные узы.

И вот смотрю я на этого уверенного мужчину, а сама вспоминаю, насколько уверенно тогда один из его людей говорил мне встать на колени. Казалось, что казнь должна была произойти в сию же секунду, без каких-либо магов.

Мог ли тогда император запамятовать о подобной особенности, связывающих его с Василиной? Или его специально заставляли о ней забыть? Непонятно.

— Ты же понимаешь, что твои приступы могут заинтересовать здешних тварей?

— Будто твои шаги не могут.

Беспомощно обернулась к Цветочку. Идти с Лефтерисом не хотелось. Хотя, можно было бы в крайнем случае использовать его как наживку, а самой умотать в безопасном направлении, но всё же.

«Ромашка» задумчиво передёрнул листьями, а после кивнул.

— Пусть идёт, — одобрило растение, — от него всё равно никакой пользы. Если так уж хочет быть съеденным, то нам ли этому противиться?

Возмущённо прошептала одними губами: «и ты туда же?», но спорить дальше не спешила. Глубокий вдох-выдох. Ладно, плевать, пусть идёт. С чего вдруг я вообще стала печься о его состоянии?

— Поднимайся тогда, — бросила в сторону мужчины, направившись к выходу.

Благо я запомнила дорогу и в этот раз особо не плутала.

Бывший император держался поблизости, не смея убегать вперёд или отставать. Не сказать, что он прямо на пятки наступал, но где-то близко к этому.

Возможно, его недоверие к нашему местоположению было довольно-таки сильно, однако это не мешало ему стараться кашлять тише и постоянно оглядываться. Сказать по правде, его нервозность отчасти передавалась и мне.

И хоть я старалась абстрагироваться от мыслей, в которых умираю в самых кровавых подробностях, страх подавить оказывалось не так уж и просто.

Только в этот раз, похоже, я раньше свернула, поэтому у озера мы очутились чуть быстрее. Воровато оглянувшись, осторожно подкралась к воде, разглядывая чистую поверхность.

Если забыть о предостерегающих словах Князя, то озеро выглядело клочком рая. Дно, устеленное желтоватым песком и редкими круглыми камушками. С виду мелководье постепенно становилось глубже, не превращаясь в резкий обрыв.

Обернулась, находя взглядом бывшего императора. Тот особо не стремился к познанию природы и единению с ней. Стоял смирно, периодически хмуря брови.

Стоило лишь нам встретиться глазами, как Лефтерис вскинулся.

— Ты закончила? — негромко поинтересовался он.

— Почти.

Отвернулась, погрузив сосуд под воду.

— Мне только одно не понятно, — внезапно заговорил бывший император. — Почему он не убил тебя?

— Кто?

— Данталион, — сказал он как само собой разумеющееся.

Я смотрела на неровную водную гладь, лишь крепче сжав ручки сосуда, начав осторожно поднимать его вверх.

— Почему он должен так со мной поступить? — поинтересовалась словно меж строк.

— Я знаю его с детства, он всегда недолюбливал чужаков, — по звукам Лефтерис сделал шаг вперёд, — но с тобой отчего-то носиться, хотя ты — не Василина.