Сказку заказывали?

— Какой кошмар. Кажется, мне дурно, — Цветочек картинно закатил глаза, немного согнувшись. — Никакого уважения к предкам! Никакого воспитания!

— Есть идеи получше? Я готова их выслушать. Вообще не вижу смысла делать какой-то там зал с сосудами предков, если сюда заходят, чтобы переждать ночь, а потом умереть. К чему вся эта показушность?

— Ты ничего не смыслишь!

— В общем, чашка подойдёт? — спросила больше у себя, чем у него. — Всё, спасибо, я пошла.

— Невоспитанная девка! — прокричало вслед растение.

Но мне было как-то всё равно. Я с чашей наперевес шла на поиски. Второй выход из храма в нужную сторону нашёлся не слишком-то быстро. Практически уверовав в то, что сегодня князь мог и подождать, всё же набрела на него.

Выходить оказалось в несколько раз страшнее, чем в первый раз. К главному входу хотя бы вела вполне широкая дорога, которая неплохо просматривалась. Здесь же всё поросло острыми ветками, а тропинка сразу же уходила вправо.

И пусть из окна озеро не выглядело таким уж далёким, мне потребовалось примерно двадцать минут, чтобы дойти до него, набрать воды и вернуться.

Что подозрительно, за всё это время ни разу не столкнулась с кем-то живым. Птицы не пели, насекомые не летали, даже рыбы в озере не водилось, хотя оно было кристально чистым.

Чем дольше нахожусь здесь, тем сильнее начинаю сомневаться.

Не нравилось мне это мнимое спокойствие. Как-то не по себе становилось от всего этого затишья. Сырая после дождя земля пачкала ноги. Я обтёрла ступни о ступени, прежде чем войти внутрь.

Шлёпая мокрыми пятками, добралась до нашего «лагеря», принявшись за дело. Пошла в тот самый зал, отыскав чашу поменьше, чтобы удобно было работать. Вернулась обратно, усевшись прямиком на пол, вылила немного воды в новоприобретённый сосуд, туда же высыпав ягоды.

Цветочек всё это время обиженно молчал, отвернувшись.

Подумать можно, будто бы я чашу с его предками позаимствовала.

Закатив глаза, начала прямо руками растирать ягоды между пальцев до кашеобразного состояния. Остро запахло кислым, да с такой силой, что глаза щипать начало.

Поморщившись, продолжила это неблагодарное дело, пока всё не превратилось в однородную смесь. Встав на колени, подползла ближе к демону, убрав с него одеяло. Рубашка успела пропитаться кровью и подсохнуть.

Оставив чашку в сторону, вернулась к воде, вылив немного на рану, чтобы отодрать ткань от кожи. Немного помедлив, решила сделать дыру от стрелы в рубашке побольше, чтобы работать было удобно.

Что ж, почти убежала блевать второй раз.

Рана успела воспалиться, внутри виднелось нечто чёрное с жёлтыми ошмётками. Всё выглядело так, будто часть мышечной ткани начала отмирать, а другая часть жёстко гноиться.

Господи, за что мне это?

Вновь подавив рвотный позыв, попыталась убрать ту часть, что оказалась ближе всего к ране. Но она была прилеплена намертво и отрывалась прямиком с мясом.

Меня всё-таки вырвало.

Спасибо на том, что и в этот раз я успела подорваться и убежать подальше.

Обратно возвращалась с чётким ощущением дежа вю и привкусом желчи во рту. Стараясь лишний раз не смотреть на плечо Данталиона, зачерпнула красной кашицы, нанося на кожу и вглубь раны.

Демона застонал.

Я обеспокоенно остановилась.

Эм, это нормально?

Невольно обернулась к Цветочку, который уже некоторое время наблюдал за процессом. Беспомощно взглянула ему в глаза.

— Продолжай, ему и должно быть больно, — внезапно серьёзно обронил он.

Кивнула, вернувшись к прерванному занятию, хотя руки дрожали, как у алкоголика со стажем. Мне было плохо. И Князю было плохо. На лбу аж пот выступил от усердия.

В груди нещадно щемило сердце, Данталиона было по-человечески жалко. Пусть я его не особо и знала, но всё же. Смотреть на чужие мучения было крайне неприятно.

Не знаю, сколько так просидела, стараясь промазать кашицей все места, но когда закончила, то сил практически не оставалось. Шумно выдохнув, отставила чашу в сторону, подняв глаза.

Крик застрял в горле.

Прямиком на меня смотрели карие глаза бывшего императора. Ещё изумлённо так смотрели, явно непонимающе.

Мы подскочили одновременно, стараясь оказаться как можно дальше друг от друга, ну, и от князя. Лефтерис выставил указательный палец, указывая в мою сторону.

— Ты! — и согнулся в душераздирающем кашле.

— Без паники, — предупредила его.

— Не смей указывать, что мне делать.

— Ой, знаешь, даже не пыталась, — закатила глаза. Ещё одна истеричка на мою голову. — Но в твоём положении нервничать плохая идея, ты выглядишь так, будто готов вот-вот…

Бывший император пошатнулся, затрясся и начал падать.

Не знаю как, но я успела броситься к нему и подхватить за шкирку, не давая поцеловаться с полом.

— Да, почему меня никто никогда не слушает? — вопрос повис в воздухе.

Цветочек лишь многозначительно пожал «плечами».

Глава 13.

Когда Лефтерис просыпается второй раз, то я сижу чуть поодаль, сверля его хмурым взглядом. Честно, у императора выражение лица не лучше.

Только вот на этот раз он действует куда предусмотрительнее и не пытается с первых секунд подняться на ноги. Смотрите-ка, у кого-то проснулось логическое мышление.