Скоро полночь

Далее, мужчина и женщина, поселившиеся в том же отеле «Добрая надежда», оказались миледи Отэм и лордом Уоттоном. Бессмыслица ведь! Но на телеграфный запрос в Лондон ответа придется ждать несколько дней, причем, скорее всего, подтвердится, что подобные личности на самом деле существуют. Соответствуют ли они данным персонам — другой вопрос, но убедиться в этом нет никакой реальной возможности.

Не к прокурору же идти за санкцией на официальное открытие дела? Какого? Единственная зацепка — незаконное, без надлежащего оформления ввезенного багажа, проникновение в колонию. Весьма сомнительно. Мало того, что с королевским прокурором у Роулза по ряду причин отношения не сложились с самого начала, и навстречу он не пойдет, так есть и другая, достаточно веская причина законного отказа. С момента занятия бурами Наталя оттуда ежедневно прибывали беженцы, добиравшиеся самыми разными путями. По суше, где поездами, где гужевым транспортом, морем — на чем придется, вплоть до частных яхт и туземных рыболовных шхун. И никто из властей (кроме таких, как Роулз) давно не вдавался в подробности.

У мистера Саймона, столь же упертого в своей профессии, как Кирсанов — в своей, оставалась единственная возможность. И к ее реализации Роулз готовился очень тщательно.

…Кэб, в котором Лариса с «братом» возвращались от адмирала к себе в отель, в одном из переулков был внезапно остановлен целой группой крайне неприглядных личностей. Человек шесть явных обитателей трущоб, одетых в подобие приличной, но крайне неопрятной и заношенной одежды. Один из них сдернул возницу с его высокого сиденья, остальные сразу с двух сторон распахнули дверцы кабинки.

— Выходите, господа, — издевательски-вежливым тоном предложил кто-то из них.

Лариса тихо шепнула роботу по-русски:

— Тихо. Без моей команды веди себя как пьяный и напуганный лорд.

Сама же через прорезь юбки взвела один из пистолетов. Кобуры и ремешки вокруг бедер изрядно ей надоели, но лучше носить оружие там, нежели в ридикюле, который всегда могут неожиданно вырвать из рук. Что немедленно и случилось, пока она нащупывала ногой узкую ступеньку кэба.

— Напрасно стараетесь, господа, — насмешливо сказала она, — ни денег, ни драгоценностей там нет.

— А где есть? — буркнул тот, что торопливо рылся в сумке.

— Далеко отсюда. Что вам от нас нужно?

Генри тоже выбрался на брусчатку и стоял, покачиваясь, стараясь сохранить равновесие, придерживался за кронштейн бокового фонаря кэба.

«Инсидент» мог бы разрешиться в полминуты, но Ларисе было интересно. Для этого она сюда и приехала. В банальное ограбление миледи не поверила ни на мгновение.

— Все, что у вас есть, мадам, — издевательски ответил тот, кого можно было посчитать старшим банды. — Кольца, серьги, ожерелье, что еще у вас при себе? У джентльмена — часы, бумажник…

Он говорил, а сам озирался, не испуганно, как полагалось бы, а с нетерпением. Ждет кого-то.

— Кольца? Ну возьмите, — она сделала вид, что начиняет стягивать с руки перчатку. — Генри, отдай им часы…

По мостовой загремели подковы и железные шины колес некоторого подобия парижского фиакра — небольшой закрытой двухосной кареты с маленькими окошками в дверцах.

Запряженный хорошей парой лошадей экипаж остановился рядом. Черная лакированная дверка распахнулась, из темной глубины послышался голос:

— Ну что, есть что-нибудь?

— В сумке ничего, остальное сейчас возьмем…

— Работаем, Генри! — скомандовала Лариса. Тот, кто организовал налет, появился, остальные больше не представляли интереса.

Выдернув пистолет, она ткнула стволом в живот того, кто преграждал ей путь к чужой карете и ее хозяину. Выстрел хлопнул совсем негромко, плотная одежда и внутренности бандита сыграли роль глушителя. С остальными разделается робот.

Сама Лариса рывком запрыгнула внутрь, и дуло воняющего пороховым дымком «ТТ» лязгнуло о зубы едва различимого в темноте человека.

— Одно движение — стреляю!

— Нет-нет, у меня в руках нет оружия…

— Твое счастье…

После нескольких хряских ударов железного кулака «лорда Генри» все прочие налетчики (у Бени Крика не обучавшиеся) валялись вокруг и между экипажей, как изломанные куклы. Сам кэбмен, мало что понимая, прижимался спиной к высокому колесу, держа руки наотлет. Кучер кареты тоже поднял руки вверх, увидев направленный на него ствол.

— Ты — езжай, — сказал Генри своему кэбмену, протягивая ему плату за проезд и несколько шиллингов сверх того. — О том, что видел, лучше не болтай. Нам-то что, а до тебя дружки этих, — он показал на безжизненные тела, — добраться могут. Трогай.

Затем сдернул с облучка водителя фиакра, на полпути к земле ударил апперкотом в печень и швырнул в общую компанию. Если не соразмерил силу с человеческой, еще одного положил насмерть.

Уселся на его место, щелкнул кнутом.

— Куда поедем, миледи? — спросил андроид, подавая через переднее окошко ее ридикюль. — Не мог я им его оставить. Память о моем безвременно ушедшем зяте…

— Спасибо, Генри. Тронута. Поезжайте к тихому месту в конце набережной. Чтобы подходящий обрыв и море внизу.