Сквозь испытания огнём

Ответ Совы был отрицательным. С другой стороны, возможно, удастся разработать импланты, которые целителю было бы трудно обнаружить… и которые не были бы доступны для вскрытия. Это заняло у него больше времени, чем он первоначально предполагал, но ему удалось сконструировать имплант на органической основе. Тот, компоненты которого были бы полностью внутренними, вплетенными в нервную систему получателя и скрытыми кожей и мышцами, и полностью растворились бы в течение двадцати минут после биологической смерти получателя. Было отдаленно возможно, что бдительный целитель мог обнаружить их у кого-то, кто получил травму, достаточно серьезную, чтобы фактически обнажить его или ее центральную нервную систему, и хирурги Сейфхолда иногда делали операции на головном мозге. Таким образом, риск обнаружения в экстремальных условиях сохранялся бы. Но если не считать небольшого количества «ганглиев», они были бы почти микроскопическими. Маловероятно, что у врача, имеющего дело с такой серьезной травмой, будет свободное время, чтобы заметить их, и никому получившему самовосстанавливающуюся нанотехнологию Федерации никогда не понадобится операция на головном мозге.

Сова завершил свою окончательную имитационную оценку новой системы две пятидневки назад, и она прошла с честью. Не совсем к радости Мерлина, Ниниэн вызвалась стать первой человеческой морской свинкой, и через несколько дней они вдвоем полетят в пещеру Нимуэ.

— Я знаю об имплантах, Мейкел, — ответила теперь Нимуэ. — На самом деле, я думаю, что это главная причина, по которой Корин спросил меня именно сейчас. Я была… я отталкивала его, напоминая ему о Нармане и Оливии, Мерлине и Ниниэн. Но если новые импланты работают так же хорошо, как и все остальное, что придумал Сова, нет никаких причин, по которым он не может также записать свою личность, что означает, что он может быть таким же «бессмертным», как и я.

— Тогда в чем проблема? — мягко спросила Ниниэн.

— Ему нужен наследник, — сказала Нимуэ, ее голос внезапно стал резким и горьким. — И я не могу дать ему ни одного.

Новая тишина была напряженной, и Мерлин поймал себя на мысли, что задается вопросом, слышал ли кто-нибудь еще — кроме, возможно, Ниниэн — настоящую, скрежещущую печаль в этом голосе. Нимуэ Элбан прожила всю свою жизнь — и умерла — зная, что никогда не станет матерью. Что она никогда не забеременеет и не родит ребенка, которого Гбаба может убить еще до того, как он выйдет из подросткового возраста. Что ни один ответственный человек никогда больше так не поступит.

Теперь Нимуэ Чуэрио, человек, который был истинным наследником Нимуэ Элбан, даже больше, чем Мерлин Этроуз, оказалась в мире, где младенцы, дети, были самым радостным сокровищем, какое только можно вообразить… и жила в теле, которое не могло зачать.

— Нимуэ, он это знает, — наконец сказал Шарлиэн. — Если он все равно тебя спросил….

— Он единственный ребенок в семье, Шарли, — сказала Нимуэ. — Он единственный наследник своего отца. Он говорит, что для него это не важно, но я знаю, что это важно для Райсела. И не только потому, что Корин — его сын. Граф презирает большинство альтернативных наследников. И даже если Корин говорит, что для него это не важно, даже если он говорит это серьезно, что он будет чувствовать через двадцать или тридцать лет?

— Честно говоря, я думаю, что он будет чувствовать себя точно так же, как сейчас, — сказал Шарлиэн. — Он не непостоянный человек, Нимуэ. Он знает свой собственный разум… и свое собственное сердце. И он не собирается лгать тебе о том, что он думает и чувствует.

— Нет, это не так, — признала Нимуэ, и Кэйлеб услышал почти безнадежную гордость в ее голосе. — Но я не буду… закрывать этот аспект. Может, он и не заботится о наследниках, но я видела его с детьми, Шарли. Это мужчина, который хочет, нуждается в том, чтобы быть отцом, и который был бы чертовски хорошим отцом. Я буду его любовницей, но я никогда не смогу выйти за него замуж, отнять это у него. Я просто… не могу.

— О, не говори глупостей!

Кое-кто из слышавших дернулся от пузырька — веселья — в голосе Ниниэн Этроуз.

— Я не веду себя глупо! — рявкнула Нимуэ. — Это важно для меня!

— Да, это так, — ответила Ниниэн. — На самом деле, в некотором смысле, думаю, что для тебя это может быть даже более важно, чем для него. Если уж на то пошло, здесь есть некоторые… проблемы и для тебя, независимо от того, сталкивалась ты со всеми ними или нет. И прежде чем ты откусишь мне голову, позволь мне указать тебе на две или три вещи, если можно?

— Продолжай, — сказала Нимуэ после нескольких молниеносных секунд.

— Спасибо, — сказала Ниниэн более мягко. — Первый пункт. Я замужем за другой твоей версией. Я знаю, почему Нимуэ Элбан знала, что никогда не станет матерью, и знаю, какой шрам это оставляет. Поверь мне, когда я это говорю, потому что я действительно так думаю.