Slash. Демоны рок-н-ролла в моей голове

Эти концерты были последними в нашем расписании. Когда мы вернулись в Лос-Анджелес, я стал тусоваться с Уэстом Аркином, и в кругу группы начали ходить слухи и появилось общее беспокойство, что я снова на героине. Правда в том, что я тогда принял всего один раз. Их намерения были благими: они боялись, что я могу покончить с собой, если нам нечего будет делать. И это недалеко от истины. У меня была склонность к непослушанию, и меня никогда не удавалось приструнить. Помня об этом, Алан решил, что Дуг должен отвезти меня на Гавайи, чтобы я немного отдохнул.

Мы с Дугом поехали на Мауи, и, так как он увлекался игрой в гольф, гольф его полностью поглотил. Мы остановились на первоклассном курорте, который он выбрал именно по этой причине. Предполагалось, что я буду нежиться на солнышке и «расслабляться». Но это был кошмар. Местечко было застроено множеством бунгало. Мы арендовали машину на неделю и набили свои маленькие хижины продуктами. Было так же дорого, как в отеле, но на отель совсем не похоже. Мы запланировали двухнедельный отдых, но я хотел уехать уже через пять дней. Я стал доставать Дуга и требовать билеты на самолет в какое-нибудь место поинтереснее.

– Куда угодно, чувак! – орал я. – К черту это место, зачем я здесь?

– Слэш, расслабься, все в порядке, – отвечал Дуг. – Ладно, куда ты хочешь?

– Да куда угодно! Черт. Я еду в гребаный Нью-Йорк!

В конце концов, вместо того чтобы отправить меня куда-нибудь, он согласился привезти ко мне горячую стриптизершу, с которой я познакомился в Торонто. Дуг все устроил, и я был счастлив. Я должен был отдыхать, но все равно всю поездку беспробудно пил. Как-то вечером я напился с той девушкой и по какой-то дурацкой причине решил разбить все стеклянные жалюзи на входной двери нашего бунгало. Честно говоря, я вообще не думал о причинах: мне это казалось тогда совершенно естественным. Вдруг среди ночи, когда мы сидели на диване, раздался стук в дверь, и на пороге оказался какой-то огромный самоанский парень, работавший на курорте охранником, он казался очень недовольным.

– Это ты разбил все стекла? – спросил он.

– Ага, – ответил я. – И что?

– Ты должен все убрать, – сказал он зловеще. – Нужно навести здесь порядок.

Он был прав. С точки зрения морали мне действительно следовало убрать разбитое стекло. Но я платил по тысяче долларов за ночь, а по таким расценкам ничего убирать сам точно не собирался.

– Почему бы тебе самому, черт побери, это не убрать, чувак? – спросил я.

Парень секунду смотрел на меня сверху вниз, а потом схватил за шею и прижал к стене. Я не знал, что он задумал; все, что я знал, это то, что я едва могу дышать и что голой спиной слишком хорошо чувствую бетонную стену.

Девчонка, которая была со мной, сошла с ума и прыгнула парню на спину, подняв страшный шум. Толку от этого не было: он вцепился мне в шею как питбуль. Одной рукой он отмахнулся от девушки, а вторая даже не ослабила хватки у меня на горле. Всей этой сценой мы наделали много шума, и через несколько минут сбежалась толпа зрителей. Пришла пара из соседнего бунгало, и как только самоанец их увидел, они подействовали на него словно криптонит: ни с того ни с сего он выпрямился по струнке и убежал. На следующий день я попытался разыскать его, но безуспешно: он исчез и больше не возвращался; очевидно, он бросил работу, жилье и все остальное.

Вскоре после этого мы отправились в мини-турне, которое Алан устроил для нас, чтобы мы не сбавляли темп. Мы играли в театре в Фениксе с группой TSOL, и я помню, что по приезду туда все в нашей команде были рады меня видеть и испытали облегчение. Я загорел, и Дуг очень мной гордился. Он рассказывал, как свозил меня на Гавайи и привел в порядок. Мне это показалось довольно забавным.

Мы отыграли первый концерт, и все прошло прекрасно, а на следующий вечер Аксель не пришел и даже отказывался выходить из номера. Я не знаю, как сильно Дуг и Алан пытались вытащить его оттуда, но я до сих пор не понимаю, почему он не вышел, это был серьезный удар по моему моральному духу. Мы с ребятами были вне себя. Мы должны были выступать хедлайнерами и не могли просто махнуть на это рукой. Есть не так уж много причин не выйти на сцену – например, если кто-то умер в семье, если умер ты сам, если ты заболел, а точнее, если ты заболел и лежишь при смерти, – тогда это простительно. Если ничего из этого не произошло, то выползай на сцену, как можешь, потому что ты должен. Этот случай вызвал цепную реакцию – с того момента открылись шлюзы дисфункции.

Стивен нашел в Фениксе кого-то с наркотиками, и мы с ним кайфанули. Точно не знаю, что тогда делали Иззи и Дафф, но мы со Стивеном упоролись просто в мясо. Все, что я помню о той ночи, – это что отель казался мне похожим на огромную пещеру, а расстояние от моего номера до номера Стивена словно растянулось километров на десять. Отель был темным и угрюмым: там было много людей, которые сняли номера как раз для того, чтобы потусоваться после концерта, и веселье было в самом разгаре. В этом месте царила зловещая наркотическая атмосфера.