Славный город Старый Ключ

Как раз о том что это за личность такая Дмитрий Петров. Да ещё Александрович, — сердито добавил он. — Совсем охамели холопы. Уже и по отчеству требует себя называть. Поймаю, живьём шкуру сниму.

— Димитриу, ау! — помахала у него перед лицом ладошкой Лидия. — Ты слышал что я у тебя спросила?

— А? Что? — недоумённо глянул на неё брат. — Я что-то пропустил?

— Ты пропустил мой вопрос, — суховатым тоном сердито отозвалась Лидия. — Я тебя спрашивала. Не считаешь ли ты, что тот человек, что представился твоему бывшему начальнику сортировочного лагпункта как Дмитрий Александрович Петров — и есть тот самый землянин, что пару лет назад ограбил нас с черенками шишко-ягоды?

— Ах, это, — облегчённо отмахнулся Дмитрий рукой. — Нет, не думаю, — пожал он плечами. — Те были одиночки. А за этим чувствуется, стоит крупная серьёзная сила. Это или амазонки, на что явно указывает тип применённых волокуш для перевозки тяжёлых грузов, определённый нашими следопытами по оставленным следам, или же — правобережные трофейщики. Что более вероятно, если принять во внимание пол нашего главного фигуранта.

Была б баба — ни малейших сомнений не было бы, что это дельце провернули амазонки. А раз задействован был мужик — то вполне могли оказаться и трофейщики.

Всё определённо указывает на трофейщиков, — задумчиво пробормотал он себе под нос, снова погружаясь в задумчивость. — Хотя, в таком сложном деле торопиться не стоит. Подождём сведений от наших агентов и тогда будем решать. Где-то да всплывёт украденный товар.

— Пока ты будешь ждать, и строить ни на чём не основанные догадки, я уж составила словесный портрет нашего пресловутого гостя. Со слов тех, кого твои шустрики не успели ещё на кол посадить из лагерной охраны и администрации, — сердито бросила она. — Ты слишком поторопился со своими расправами. Я чуть было не опоздала.

Можешь полюбоваться, — бросила она ему в руки свёрнутый в рулон лист пергамента. — Жаль ты раньше с ним не встречался, — скупо усмехнулась она. — Иначе бы сразу признал былого гостя. Впрочем, — задумчиво посмотрела она на брата, — ты его не мог видеть. Ты появился гораздо позже.

А вот тебе портрет того, кто украл у нас черенки нашей шишко-ягоды, — бросила она ему в руки ещё один свёрнутый в рулон пергамент.

Дождавшись, когда княжич развернёт рулоны и сравнит портреты между собой, неуловимым жестом фокусника извлекла откуда-то из-под кресла пустую стеклянную бутылку и бросила её в руки княжичу.

Ловко подхватив её, княжич, ещё больше посмурнев, мрачно уставился на этикетку.

— Второй портрет составлен сразу после их первого посещения нашего замка, — сухо проговорила Лидия. — Бутылка — это их нам «подарок», ясно показавший, что они не остановятся. Кто доставил — так и не нашли. Не замечаешь портретного сходства? — мрачно поинтересовалась сестра.

Хорошо же отблагодарила нас эта компашка за наш хлеб соль, — задумчиво глядя прямо перед собой, тихо прошептала она, — и за то, что принимали у себя дома. Сначала ограбили на сорок тысяч черенков драгоценнейшего растения, а теперь и вовсе…

Ты подсчитывал понесённые нами убытки? — холодно взглянула она на поёжившегося под её сердитым взглядом брата.

Судя по твоему растерянному взгляду, нет, — сухо оборвала она попытавшегося что-то сказать брата. — А вот я — да! И могу тебя поздравить, — сердито хлопнула она ладошкой по широкому подлокотнику кресла в котором сидела. — Если прошлый их набег нам обошёлся в пару синяков дядюшке и сорок тысяч потерянных черенков, которые через пяток лет, возможно, составят нам серьёзную конкуренцию на западных винных рынках, то в этот раз всё намного хуже.

Черенки то ли составят, то ли не составят нам конкуренции — ещё не известно. По последним данным из Старого Ключа, дела у наших конкурентов в данном вопросе идут не особо ахти. Откровенно плохо, следует сказать. Наша агентура хлеб свой не зря ест. И вполне может так получится, что мы напрасно на их счёт беспокоимся.

А вот с украденным у нас железом — всё более чем серьёзно.

Цены упали на наш товар. И поднимать их купцы не спешат.

И если мы не начнём наконец-то шевелиться, все решат что нас можно безнаказанно грабить. Последствия ты сам можешь себе представить.

Довольно! — с неженской силой треснула она стиснутым кулачком по подлокотнику кресла. — Эта невинная шутка с представлением этого Димона Счастливчика нашим боярином слишком дорого нам обошлась.

Тридцать семь тракторов в разной степени комплектации. Тридцать семь! Плюс сюда же один на ходу, вообще в рабочем состоянии, который прежняя лагерная администрация использовала в качестве тягача. Итого — тридцать восемь!