Следы на песке

– Кто знает, найдем ли мы место, – сказал Монтальбано.

– Не волнуйтесь, – сказала Ракеле, – у меня зарезервирован столик на четверых. Правда, найти Ингрид будет непростой задачей.

Задача оказалась простой. Ингрид ждала их, сидя за зарезервированным столиком.

– Я встретила Джоджо! – радостно воскликнула Ингрид.

– Ах, Джоджо! – лукаво улыбнулась Ракеле.

Монтальбано перехватил понимающий взгляд двух женщин и все понял. Джоджо – наверняка бывший дружок Ингрид. И те, кто говорит, что разогретый суп уже невкусный, возможно, в данном случае ошибаются. Он тут же испугался, что Ингрид взбредет в голову провести ночь с вновь обретенным Джоджо, а ему придется спать в машине до утра.

– Ты не против, если я пересяду за столик Джоджо? – спросила Ингрид у комиссара.

– Вовсе нет.

– Ты такой душка.

Она наклонилась и поцеловала его в лоб.

– Но…

– Не волнуйся. Я заберу тебя после ужина, и мы вернемся в Вигату.

Подошел метрдотель, бывший свидетелем разговора, и убрал прибор Ингрид.

– Здесь удобно, синьора Эстерман?

– Да, Маттео, спасибо.

Пока тот удалялся, она объяснила Монтальбано:

– Я попросила Маттео зарезервировать нам столик на краю освещенной зоны. Немного неудобно, но зато нас не так будут атаковать комары.

На лужайке были расставлены десятки столов на четыре – десять мест, под слепящим светом софитов, закрепленных на четырех железных вышках. Неисчислимые тучи кровососов из Фьякки и окрестностей наверняка уже слетались, ликуя, на этот «праздник огней».

– Гуидо, прошу тебя, я забыла в комнате сигареты.

Гуидо молча встал и направился к вилле.

– Ингрид сказала, вы ставили на меня. Спасибо. Я должна вам поцелуй.

– Вы отлично выступили.

– На бедняге Супере я бы наверняка победила. Кстати, я потеряла Шиши – простите, Ло Дуку. Хотела вас с ним познакомить.

– Мы уже познакомились и даже поговорили.

– Ах да? Он изложил вам свою версию похищения двух лошадей и убийства?

– Версию с вендеттой?

– Да. Вы считаете ее вероятной?

– Почему бы и нет?

– Знаете, Шиши – настоящий джентльмен. Хотел любой ценой возместить мне потерю Супера.

– Вы отказались?

– Конечно. Разве тут есть его вина? Возможно, косвенная… Но бедняга был так расстроен… Еще и потому, что я его немного задела.

– А что вы ему сказали?

– Видите ли, он гордится тем, что на Сицилии все его уважают, говорит, что никто и никогда не отважился бы нанести ему обиду, и однако…

Появился официант с тремя тарелками, расставил их и ушел.

В тарелках был желтоватый супчик с зелененькими разводами, разило от него не то скисшим пивом, не то скипидаром.

– Подождем Гуидо? – спросил Монтальбано. Не от хороших манер – просто желая собраться с мужеством, чтобы поднести ко рту первую ложку.

– Не стоит, суп остынет.

Монтальбано зачерпнул ложку супа, поднес ее к губам, зажмурился и проглотил. Надеялся, что суп окажется безвкусным, как те пустые похлебки, которыми потчуют бездомных. Но все было гораздо хуже. Суп обжигал пищевод. Видимо, его от души сдобрили муравьиной кислотой. На второй ложке у комиссара перехватило дыхание, и он приоткрыл глаза. Оказалось, Ракеле во мгновение ока съела все – перед ней стояла пустая тарелка.

– Если вам не нравится, дайте мне, – сказала Ракеле.

Неужели ей по вкусу эта жуткая бурда? Монтальбано протянул ей тарелку.

Она ее подхватила, чуть наклонилась, вылила суп в траву и вернула тарелку ему:

– У плохо освещенных столиков свои преимущества.

Вернулся Гуидо с сигаретами.

– Спасибо. Ешь супчик, дорогой, а то остынет. Он превосходный. Правда, комиссар?

У этой женщины явно садистские наклонности.

Гуидо Коста послушно и без возражений съел суп.

– Правда, вкусно, дорогой? – спросила Ракеле.

Под столом ее коленка пару раз заговорщически стукнулась о колено комиссара.

– Неплохо, – просипел бедолага.

Не иначе муравьиная кислота сожгла ему связки.

Вдруг словно туча пронеслась перед софитами.

Комиссар поднял глаза: комары. Через минуту сквозь шум голосов и смех стали различимы звуки шлепков. Гости осыпали себя пощечинами, хлопали ладонями по шее, лбу, ушам.

– Куда же делась моя накидка? – спросила Ракеле, заглядывая под стол.

Монтальбано с Гуидо тоже наклонились. Накидки не было.

– Наверно, выронила по дороге. Схожу за другой, не хочу, чтобы меня съели комары.

– Я принесу, – сказал Гуидо.

– Ты святой. Знаешь, где она? Скорее всего, в большом чемодане. Или в ящике шкафа.

Эти двое, несомненно, спят вместе, и у них доверительные отношения. Но тогда почему Ракеле так с ним обращается? Нравится, что он ей прислуживает?

Как только Гуидо ушел, Ракеле сказала:

– Простите.

Встала. Монтальбано опешил.

Ракеле преспокойно подняла накидку со стула – она на ней сидела, – набросила на плечи, улыбнулась комиссару и сказала:

– Мне не хочется дальше есть эту гадость.

Сделала пару шагов и исчезла в кромешной тьме, которая начиналась рядом со столиком. Монтальбано растерялся. Что делать? Идти за ней? Но она не звала. В темноте замерцало пламя зажигалки.

Ракеле прикуривала, стоя в нескольких метрах от него. Возможно, у нее приступ хандры и она хочет побыть одна.

Подошел официант, принес еще три тарелки. На этот раз жареная барабулька.