Слепящий нож

Молодой гвардеец делает шаг назад от края пропасти. Со дна долины доносится вонь горящего жилья, горящих посевов, горящей человеческой плоти.

– Я могу туда спрыгнуть, командир, – говорит он.

Худощавый, длинноногий, с вечно растрепанными волосами. Когда-нибудь этот юноша, Файнер, станет командующим вместо меня. Я надеюсь. Если не погибнет, выполняя какое-нибудь задание наподобие этого.

– У нас уйдет двадцать минут, если мы будем спускаться по тропе, – настаивает мальчик.

Вопреки моей обычной решительности я колеблюсь.

– Это еще не инкорпорация, сэр…

– Нет, но это чертовски близко.

– Так точно, сэр!

А дело вот в чем: Файнер обнаружил, что, если выпустить шипы зеленого люксина из щитков внутрь коленей, это позволяет оставлять люксин незапечатанным, текучим. Само по себе, конечно, это не бог весть какое открытие: когда люксин соприкасается с кровью извлекателя, он может оставаться незапечатанным, это все знают. Но прикреплять к нему внешний люксин, чтобы им управлять? Это уже слишком близко к тому, чем занимаются выцветки.

Если печати находятся непосредственно возле коленей, Файнер может бежать с надетыми щитками, и они не сковывают его движений, но если он упадет, то будет в состоянии мгновенно закрыть форму, и тогда жесткая упругость зеленого люксина защитит колени от травмы. Кроме того, похоже, что когда люксин находится в таком близком контакте с телом, он реагирует быстрее, словно инстинктивно открываясь и закрываясь тогда, когда это нужно телу.

Вот именно так здравомыслящие извлекатели становятся выцветками: они обнаруживают, что люксин лучше, чем их собственная плоть. По крайней мере для некоторых целей. Но чем больше ты с ним экспериментируешь, тем больше подпадаешь под его влияние. Всегда находятся веские причины использовать его все чаще и чаще.

И все же…

Орхолам ненавидит войны, но тем не менее допускает их, когда этого требуют обстоятельства…

– Давай! – едва слышно выдыхаю я.

Файнер задирает штанину и принимается извлекать зеленый. Сооружает щитки зеленого люксина на коленях, выпускает шипы, покрывает ноги толстой люксиновой пленкой. Она разрастается, распространяясь все дальше…

Орхоламовы яйца! Он покрывает все свое тело! Становится зеленым големом!

– Сынок, – говорю я, – ты только не забудь распустить это все сразу же, как только окажешься внизу.

Файнер оборачивается ко мне. На его лице играет дикая усмешка.

– Так точно… – с трудом выговаривает он, – сэр.

Снова улыбается, лихо отдает честь – и спрыгивает с обрыва.

Вот ведь сукин сын! Он еще и умудряется сделать сальто посередине прыжка!

Глава 66

Без приключений вернувшись в комнату Железного Кулака, Кип принялся разглядывать шкатулку с картами. Разумеется, ее никто не трогал. И командующего все еще не было. Шкатулка – единственное, что осталось от работы, которой Янус Бориг посвятила свою жизнь, – была сделана из древесины оливкового дерева и кости, лакированной и инкрустированной электрумом. Кип обтер ладони о рубашку, чтобы они были не слишком жирными, и раскрыл ее.

Карты скользнули в его ладонь. Оригиналы. Он мог разглядеть на них миниатюрные мазки кисти: краска, имея собственную толщину, выступала над поверхностью карт, где были тщательно прорисованы мельчайшие детали. Однако это были не просто оригиналы. Названия карт – и имена на персональных картах, и названия вспомогательных игровых карт, – насколько знал Кип, никогда прежде не вступали в игру: «Талон Гим», «Диди Падающий Лист», «Изем Красный», «Орея Пуллавр», «Пленник», «Новый Зеленый Выцветок», «Выцветок-Полихром», «Орлов Кунар», «Джинг», «Пороховой Заряд», «Люксиновые Гренады», «Убийца Морского Демона», «Кремневое Ружье», «Мерцающий Плащ», «Ересь», «Трехглазый Бен», «Усем Дикий», «Ганеш Медведь»…

Кип остановился. «Мерцающий Плащ»? Орхоламовы яйца! На рисунке был изображен презрительно усмехающийся мужчина с густыми бровями. Это был Вокс! Его серый плащ был виден ниже шеи, где в его горло врезались цепи, а дальше тела не было видно. Подпись гласила: «Для светореза дает невидимость, за исключением под-красного и сверхфиолетового спектра».

«Для светореза?»

Кип воззрился на два плаща, сохнущие возле огня. «Эти карты реальны! На них изображены реальные вещи, они говорят правду!» Карты были новые, и люди на них еще недавно были живы. Несколько имен Кип узнал: они принадлежали извлекателям, с которыми он встречался под Гарристоном.

И если некоторые из людей, изображенных на картах, недавно были живы, вполне возможно, что кто-то из этих людей жив до сих пор!

Кип принялся еще более поспешно перебирать карты, уже не пытаясь ухватить все детали, насладиться искусством выполнения рисунка. Он охотился.

«Посредник»… «Тень»… «Тала»… «Огнерук»… «Ахейяд Яркая Вода»… «Самила Сайех»… «Прорванный Ореол»… «Падший Пророк»… «Черный Видящий»… «Зерцало»… «Зеркальные Доспехи»… «Технолог»… «Новатор»… «Цветной Владыка»…

Это была не колода. Здесь не было нескольких копий одних и тех же карт, которые можно было бы использовать в игре, чтобы увеличить вероятность их выпадения. Это был абсолютно новый набор.