Слепой стрелок

— Это да, есть такое дело, — покивал Ит. — Но тут не только храбрость. Тут ещё и любовь, наверное. Всё вместе. И, знаешь, у Бертика было преимущество в тот момент. В отличие от Киую и прочих.

— Это какое? — с интересом спросил Скрипач.

— Ей было, кого любить, — Ит задумался. Перед ними вставала сейчас очередная стена, а это значило, что будет пара-тройка минут, которые придется выждать. — Мы все были вместе. А эти девчонки… у них было только то, что находилось в голове, и никого рядом. Одиночество, оно ведь тоже убивает, в каком-то смысле.

— Ну, это да, — согласился Скрипач. — Но всё равно. До нас, заметь, Берта, хоть и мучилась, умирать даже не думала. Работала, боролась.

— От черных шаров на защите, накиданных недоброжелателями, умереть невозможно, — возразил Ит. — А вот от пули в голову запросто.

— От какой пули в голову? — не понял Скрипач. Он удивленно посмотрел на Ита.

— Чего? — не понял тот. — Это я образно.

— Думаешь, образно? — Скрипач прищурился. — Может, и так. А может, и нет. Мы с тобой были на этой их поляне, которая мемориал, и что-то мне подсказывает, что заключенных именно что стреляли. И она исключением не стала.

— То есть мои слова — это ассоциация, связанная с тем, что мы узнали про Киую, — подытожил Ит. — Возможно. Не исключено, что так и произошло.

— Интересно, что нам тут покажут, если вообще покажут, — пробормотал Скрипач. Стена, перед которой они стояли, выжидая, уже почти растаяла. — Идём дальше.

* * *

Стены кончились неожиданно, резко — Ит и Скрипач даже немного растерялись, обнаружив, что стены почему-то больше не возникают перед ними, а впереди лежит ровное бетонное поле. Они отошли от вырастающих стен-мазков на некоторое расстояние, затем Скрипач остановился, и спросил:

— Альтея, ты обозначила края локации?

— Да, — тут же отозвалась Альтея.

— Хорошо. Скажи, возможен ли вход в локацию в этой точке? Там, где стены заканчиваются? — спросил Скрипач.

— Нет, — ответила Альтея. — Это пространство обозначено как вертикальное.

— А мазки, то есть стены, появляются на горизонтальном пространстве? — уточнил Ит.

Альтея помедлила.

— Ну? — нетерпеливо спросил Скрипач.

— Пространство имеет сразу две характеристики. И вертикаль, и горизонталь, — ответила Альтея.

— Фигня какая-то, — пробормотал Скрипач. — Ты можешь конкретнее?

— Не могу, — призналась Альтея. — Пространство создаю не я, а носитель генома. Я лишь являюсь ретранслятором в данном случае.

— Твоя правда, большая железяка, — сдался Скрипач. — Извини, были не правы.

— Никаких проблем, Скрипач, — ответила Альтея. — Будете исследовать пространство?

— А что делать, — Скрипач вздохнул. — Не подскажешь, чего тут и как?

— За исключением одного участка пространство пустое, — сказала Альтея.

— А что находится там, где оно не пустое? — спросил Ит.

— Прямоугольник, — ответила Альтея. — Вам лучше взглянуть самим.

* * *

Шли к нужному месту около получаса, Альтея вела их, но как-то странно — словно пространство не было совсем пустым. Они будто бы теперь шли по невидимому никому коридору, или по лабиринту, сворачивая по команде Альтеи то направо, то налево, то возвращаясь, то снова проходя вперед. И когда Скрипач уже начал потихоньку сердиться, Альтея вдруг сказала:

— Через два поворота будет прямоугольник. Приготовьтесь.

— К чему? — спросил Скрипач, но Альтея ничего не ответила. И когда они миновали те самые два поворота, стало понятно, почему.

Прямоугольник выглядел как углубление в полу, он находился ниже общего уровня бетонного пола локации примерно на метр; размер… Ит прикинул, и понял, что больше всего размеры прямоугольника похожи на размеры большого плавательного бассейна. Где-то метров двадцать на пятьдесят. А вот внутри…

— Офигеть, — тихо сказал Скрипач. — Это как вообще?

Прямо перед ними, в прямоугольнике, возникала картина — та самая, которую они видели у Крис. «Два танцующих коня». Возникала, и тут же таяла, и возникала снова, и снова, и снова. Невидимая рука делала всё новые штрихи, это были быстрые, выверенные, отточенные движения. Пол прямоугольника напоминал рыхлую бумагу, но уже через несколько секунд они поняли — нет, бумага самая что ни на есть обычная, просто она увеличена в сотню раз, и поэтому выглядит шероховатой и неоднородной.

— Ага, — Ит нахмурился. — Так вот они, стены, выходит дело. Правильно, Альтея не могла увидеть, частью какого изображения они являются. Потому что невозможно это увидеть, если смотреть с такого ракурса.

— С какого? — не понял Скрипач.

— Из плоскости. Там всё развернуто в двумерную плоскость, поэтому мы и видели штрихи как стены. И не могли их никуда привязать, да это было и невозможно. Лихо, — проговорил Ит. — Вот это воображение.

— Ааа… — протянул Скрипач. — Блин. Точно! А ещё она нас уменьшила раз этак в сто примерно, — добавил он. — Тут есть огромная Киую, и крошечные мы, которые, как муравьи, ползаем по листу бумаги, на котором она пишет раз за разом коней.