Слово об Учителе

Да, согласен, это, безусловно, крайняя сторона проблемы – заострённо-критическая и подчёркнуто-радикальная так сказать. Но вот что пишет по тому же самому поводу (роль и значение математики в современном мире) менее радикальный В.И.Арнольд, дружок манинский. Владимир Игоревич тоже был многолетним профессором математики в МГУ, действительным членом АН СССР. Но в лихие 1990-е годы он укатил во Францию и работал там в Международном математическом союзе вице-президентом сначала, а потом – членом Исполнительного комитета (до августа 2002 года). Так вот, рассматривая работы, присылаемые на различные конкурсы, он с удивлением замечал (о чём и написал потом в книге «Что такое математика?») «что… огромное большинство опубликованных работ не заслуживало публикаций. В разных случаях у меня получались, в зависимости от критериев, немного разные статистики, но в среднем число напрасных публикаций оказывается б

ольшим 90% (возможно, мировое среднее – 99%). Статьи были нужны прежде всего их авторам для трудоустройства и карьеры»

…

2

К счастью, не все советские математики после войны опять “полезли на небеса”, в желанную научную стратосферу, где их никто не увидит и не услышит, понятное дело, и за задницу не возьмёт. Были и такие – славные академики М.В.Келдыш, И.М.Виноградов, С.Л.Соболев, Л.С.Понтрягин, М.А.Лаврентьев, В.А.Трапезников и их даровитые и плодовитые ученики, доктора и кандидаты наук, – кто пожелали остаться на земле, применять знания, энергию и талант на пользу и благо народа, а не на своё собственное прославление и благополучие. Все их многочисленные работы с тех пор, за которые они получали зарплату, госнаграды и премии, носили ярко-выраженный прикладной характер, и относились к предметам реальным и материальным, предметам исключительно-полезным, которые можно было увидеть в заводских и лабораторных изделиях, измерить и почувствовать, перевести в рубли. В Институте прикладной математики (ныне ИПМ имени М.В.Келдыша РАН), например, сотрудникам было категорически запрещено в рабочее время заниматься абстрактными теоретическими проблемами, как в том же МИАНе. Только прикладными и вычислительными, от которых был толк и выгода, которые можно было со временем пустить в производство, в Дело. И шло это всё, безусловно, от самого основателя института Мстислава Всеволодовича, мир праху его, и его твёрдой жизненной позиции: приносить пользу родной стране, а не быть мечтателем-чистоплюем, дармоедом и иждивенцем… Напомним, что при его непосредственном участии, помимо ИПМ, были созданы ещё и Институт космических исследований (ИКИ), и Институт медико-биологических проблем (ИМБП) АН СССР (ныне РАН). А его личный вклад в становление Космоса и советского Атомного проекта невозможно измерить и переоценить: он поистине был огромен…