Служить цели

У нее вырвался печальный смешок. Ее пугали перемены, и она тщательно оберегала свою упорядоченную жизнь. Похоже, упорядоченность вылетела в окно.

Она собиралась стать матерью-одиночкой. Это было просто… невозможным. Анна тяжело сглотнула. Как она скажет об этом Бену? Или своей семье?

Отца хватит удар.

Мама будет… Она планировала сегодня навестить маму и поздравить ее с Днем Матери. Какая ирония. «Поздравляю, мама. Ты станешь бабушкой».

Но мама поймет ее. И после того, как первое потрясение от новости пройдет, она отлично это воспримет.

А как насчет работы? Анна вцепилась в кушетку и уставилась в стену. Представила себя глубоко беременной и гоняющейся за беглецом. Ее работа не очень подходила… беременной женщине.

О, Господи, полная неразбериха.

Ей придется уволиться, не дожидаясь конца беременности.

Потому что единственная альтернатива — прервать беременность. Но все внутри нее отвергало эту идею. Мой малыш. И Бена. Наш. Ее обдало теплом, когда она подумала, какая комбинация их генов может получиться. Норвежские и французские — отличная смесь.

Как она собирается рассказать Бену? Анна встала и вышла на балкон. Стояло спокойное туманное утро. Серая пелена накрыла мир, размывая очертания берега и стирая горизонт. Невидимые волны шумели на пляже.

— Бен, дорогой. Ты станешь отцом, — она положила руки на перила и представила его реакцию.

Он не разозлится. И он любит детей.

Проблема в их отношениях. Потому что ему не нравится быть ее рабом. Она потерла грудь, пытаясь облегчить боль внутри.

Он не был счастлив.

Он говорил ей, что у него все хорошо. Что ему нравится быть ее рабом, но… на самом деле? По правде? Раньше он был достаточно убедительным, чтобы она не обращала внимания на знаки, потому что не хотела их видеть. Потому что она была трусихой.

В постели у них вообще не было никаких проблем. В остальное время… он сопротивлялся такому образу жизни.

Если она скажет ему, что беременна, он начнет ее защищать и требовать, чтобы они поженились. Настаивать на том, чтобы заботиться о ней. Он останется с ней.

Но… она сглотнула, отгоняя подступившую тошноту. Она не хочет, чтобы он женился на ней только из-за ребенка. Она видела родителей, которые оставались вместе из-за детей, и все, что видели такие дети, — это неприязнь и холодность. Никакой любви.

Лучше разойтись.

Холодный морской бриз трепал ее одежду и бросал волосы ей на лицо. Она откинула влажные пряди, чувствуя, как накапливается беспокойство. Они вместе совсем недавно — она и Бен. Слишком короткий период времени, чтобы принимать такого рода решения.

Он должен иметь возможность выбрать ее — только ее саму — без давления в виде их еще не родившегося ребенка или ожиданий ее семьи, или своих собственных принципов.

Она любила его. О, Боже, она действительно его любила. Она хотела быть с ним вечно. И хотела, чтобы он был с ней. Но любовь означает, что она также желала для него самого лучшего.

Она не должна портить ему жизнь своими желаниями.

Он никогда не говорил, что любит ее.

Ну, она тоже ему этого не говорила. Будем честны. Анна нахмурилась, пытаясь понять, почему то, что он не признался ей в любви, вызывает такое неприятие. Может, потому что Бен ничего не утаивал, так что, если бы он действительно любил ее, он бы так и сказал ей. Если Домина признается первой, не будучи уверена во взаимности сабмиссива, это будет похоже на принуждение.

Любит ли он ее?

Она не была… уверена. Анна быстро заморгала, отгоняя подступившие слезы. Он вел себя так, будто любил ее, но это был Бен. Он всегда заботился о людях, с которыми имел дело. Ему доставляло радость заботиться о своей семье и своей Домине.

Даже если он действительно любил ее, не было доказательств, что они могут жить вместе, правда?

Нет, неправда.

Она посмотрела на свой живот.

— Прости, малыш. Но тебе придется еще немножко тихо посидеть. У твоего папочки должен быть шанс решить, может ли он остаться со мной, прежде чем ему придется иметь дело с нами.

А что если не сможет?

Солнце пряталось высоко за облаками. Густой туман окутывал ее дымкой, увлажняя кожу. Она не могла понять, что происходит сейчас, не говоря о том, что таит в себе будущее.

Ей ужасно хотелось все рассказать Бену, своей семье, как и всем вокруг. Поделиться своей радостью.

Но… не сейчас. Будь честна, Анна. Дай мужчине время.

Конечно, она сможет контролировать ситуацию и просто жить одним моментом.

Может быть, все получится.

Пожалуйста, Господи, пусть все получится.

Глава 23

Последние лучи солнца забрезжили на горизонте. Бен неспешно шел по дому Анны, испытывая страх. Хотя его сердце забилось чаще в предвкушении встречи с ней, остальная часть его естества была напряжена до чертиков, потому что он просто знал, что совсем скоро его ждал настоящий ад. В желудке засело ощущение, что он пообедал толченым стеклом, а не гамбургером из Макдоналдса.