Смерть длиною в двадцать лет

Мигеля я внизу не встретил. Должно быть, мисс Роуз снова понадобилась его помощь. Будь я умным человеком, я бы только обрадовался, что моя помощь здесь больше не требуется. Но как сказал один умный человек: ты никогда не узнаешь, что у тебя в руке лезвие, пока не будет уже слишком поздно.

Глава 16

Было чуть позже полудня. В «Тип» подавали ланч, но Гилплэйн скорее всего подруливал туда ближе к концу дня, так как находиться на виду у ночной публики было для него важнее. Поэтому я завернул в буфет отеля напротив Блэкстоун и заказал там себе сэндвич с плавленым сыром и беконом. Кофе у них был из плохо промолотых зерен, но я все равно выпил его. В дневной газете я нашел на последней странице крохотную заметочку об официантке, убитой в Харбор-Сити. Сразу почему-то подумалось: интересно, как отнесется к этому Розенкранц? Ведь они перерезают тебе горло, даже когда оно уже перерезано.

У себя в кабинете первым делом, даже еще не успев сесть за стол, я схватился за телефонную трубку. У меня было полно знакомых полицейских, которые могли бы ознакомить меня с утренними сводками, но, если я собирался снова наведаться в Харбор-Сити, то лучше было не терять добрых отношений со следственной группой. Сэмьюэлс снял трубку после третьего гудка.

– А вы разве не на выезде? – спросил я.

– Кто это?

– Фостер. Хотел спросить, не поделитесь ли вы со мной кое-какой информацией.

– Свяжитесь с оператором. Я занят.

– Вы утренние сводки видели? Они ведь уже вышли, не так ли?

– Вы считаете, у меня есть время на такую ерунду? Я расследую убийство! А вы что делаете? Я же советовал вам умерить свой пыл.

– А я расследую новое дело. Пропажу человека. И хотел избавить вас от беспокойства по поводу моих намерений относительно расследуемого вами убийства.

– Отлично, шутник. У вас есть пять минут. Кого вы ищете?

– Имя Грег Тэйлор. Пол мужской, блондин, гладко выбрит, возраст около двадцати пяти лет, последний раз его видели одетым в голубые брюки и белую рубашку, без пиджака и галстука. Внешность смазливая.

Шурша в трубке бумажками, он полистал криминальные сводки за ночь и через минуту сказал:

– Нет. Ничего. Что-нибудь еще для вас, ваше величество?

– Нет, спасибо. Примерно такого результата я и ожидал. Благодарю вас, Сэмьюэлс, звоните мне, если понадоблюсь.

Он ничего не ответил и повесил трубку. Его наверняка радовала мысль, что я у него теперь в долгу. И мне это было на руку, так как он должен был более охотно делиться со мной информацией. Я глянул на часы – час с маленькими минутками. Для встречи с Гилплэйном в «Тип» еще рановато. Чтобы не изнывать от безделья, я нашел в одном из шкафов тряпку, вытер повсюду пыль и убрал тряпку на место. Поскольку в голову все равно ничего не лезло, я запер свой кабинет и отправился в «Тип». Если Гилплэйна еще нет там, то смогу хотя бы понаблюдать незаметно за его работниками. Может, получу хоть какую-то зацепку.

Ланч в «Тип» как раз подошел к концу. Но все присутствующие повернули ко мне голову, когда я вошел, – чтобы удостовериться, не важная ли это персона. Моя персона не была важной.

Зал оказался меньше, чем выглядел на фото в газетах. Он вмещал около двадцати круглых столиков, сгруппированных вокруг фонтана в центре. Столики были на двоих и на четверых, на каждом по две скатерти – белая до пола, и сверху коротенькая черная, свисавшая треугольниками. Столики стояли довольно тесно, давая мало места для прохода официантов в смокингах. Вдоль двух стен размещались круглые кабинки, а лесенка сразу за распахнутой дверью вела на балкон, где располагались еще три кабинки, откуда просматривался основной зал. В центре зала красовался фонтан – имитация древнеримской мраморной скульптуры Купидона, сидящего у ног Афродиты и пускающего струю воды из своего лука со стрелами в чашу, расположенную ниже. А может быть, это была и не имитация, трудно сказать – я же не знаток древнеримской скульптуры.

Все столики были заняты, и в зале было шумно. Кухня находилась в глубине помещений, и там же сбоку я заметил еще одну дверь с табличкой «Посторонним вход воспрещен».

Метрдотелем был худой дядька лет шестидесяти. Реденькие волосенки он зачесывал набок, чтобы прикрыть лысину. Еще одной глупостью были гитлеровские усики, как и жиденькие волосенки, выкрашенные в радикальный черный цвет. Бережно положив на стол журнал заказов в дорогой кожаной обложке, он смерил меня высокомерным взглядом, источающим чувство превосходства.

– У вас зарезервирован столик, сэр?

– Я здесь не ради обеда.

В глазах его блеснула искорка понимания.

– А, тогда вы, значит, из полиции?

– Частный детектив. Вы давно здесь работаете?

– Всего полгода, сэр. А раньше работал в «Хэвиленд» на Седьмой. Могу я спросить, что вас интересует?

– Вы знаете Мэнди Эрхардт?

– А что, разве должен?

– Послушайте, оставьте это обращение «сэр» и перестаньте отвечать на мои вопросы вопросами. Она работала здесь.

Он сделал вид, что задумался, потом сказал: