Смерть дублера

Только оказавшись у своего дома, Эми наконец сообразила, что при ней нет сумочки с кошельком. Это открытие заставило ее впервые с того момента, как она пришла в сознание, включить мозг в полную силу. Попытка вышла неутешительной. Сумочка, конечно, осталась в кабинете. Но там ее нельзя оставлять. Если по какой-либо причине окажется, что надо будет скрыть тот факт, что Эми побывала на фабрике, – мысль слишком сложная и запутанная, чтобы ее рассматривать здесь и сейчас, – сумочка не только не должна там оставаться. Ее следует оттуда забрать. Единственный человек, который способен или желает это сделать, – сама Эми. Единственный способ это сделать – туда вернуться. Вот только она не хотела возвращаться. Когда ее мозг пришел к этому простому, безупречно логичному выводу, Эми попросила таксиста подняться с ней в квартиру, достала десятидолларовую купюру из хранящейся в шкафу заначки и заплатила ему за поездку, а когда тот ушел, взяла телефонную книгу Уэстчестера, нашла нужный номер Кротон-Фоллс-8000 и набрала его.

Подтащив к столу стул, Эми села и во время разговора поддерживала голову судорожно сжатым кулаком.

– Алло? Мистер Фокс? Могу ли я с ним поговорить? Будьте так добры… – Ожидая, она держала глаза закрытыми. – Здравствуйте! Это Эми Дункан. Нет, я… Здесь, у себя дома. Тут что-то случилось… Нет, не здесь. Это случилось… Не хочу говорить по телефону. Нет, не такое – что-то ужасное. У меня голова почти не работает, и я, наверное, не совсем ясно выразилась… Знаю, во мне порой столько наглости, сама поражаюсь… Нет никаких причин, чтобы вы согласились, но мне просто некого больше попросить… Вы не могли бы приехать прямо сейчас? Нет, по телефону не могу… почти не соображаю, что говорю… хорошо. Да, это я понимаю… я… хорошо, жду вас у себя…

Она уронила трубку на рычаг, посидела еще чуть-чуть, а затем, упершись ладонями в стол, поднялась. Мокрый воротник серой меховой шубки лип к шее. Эми сняла ее и повесила на спинку стула, но, когда подняла руки, чтобы снять шляпку, пошатнулась, налетела на диван и опять лишилась чувств.

Первым, что Эми ощутила, был какой-то неприятный, раздражающий, но отчасти знакомый запах. Может, эфир? Нет. Нашатырный спирт. Но зачем, укладываясь спать, она захватила в постель эту гадкую жидкость? Эми распахнула глаза. Над ней стоял какой-то мужчина.

– Вы меня помните? – спросил он.

– Естественно, помню. Текумсе Фокс. Только почему… – шевельнулась Эми.

Он придержал ее плечо кончиками пальцев:

– Полежите лучше спокойно. Вы помните, как звонили мне?

– Да… Я…

– Потерпите минутку. Если вы повернете голову, сможете увидеть мистера Олсона. Ему пришлось впустить меня, и теперь он желает знать, друг я вам или враг.

Повернув голову, Эми ойкнула от боли, а затем действительно увидела консьержа с крайне озабоченным выражением на лице.

– Все в полном порядке, Эрик, – сообщила она консьержу. – Мистер Фокс – мой добрый знакомый. Спасибо, что впустил его.

– Но вы же… Вам, кажется, нехорошо, мисс Дункан?

– Со мной все отлично. Благодарю.

Когда дверь за мистером Олсоном закрылась, Фокс поднял со стола бокал и протянул его Эми:

– Вот, сделайте небольшой глоток. Это позволит вам продержаться еще чуть-чуть, пока я не пойму, что с вами стряслось. Я нашел это на кухне, так что за счет заведения.

Бренди огнем полыхнуло в горле. Она сделала еще глоток и позволила Фоксу забрать у нее бокал. Голова Эми снова опустилась на подушку, и по всему телу пробежала дрожь.

Голос Фокса казался ей громоподобным, хотя на деле он говорил довольно тихо:

– Перед тем как дать вам понюхать нашатыря, я снял с вас шляпку, укрыл ваши ноги и самую малость побыл детективом. Вы шли под дождем, вы оставили где-то свою сумочку, вы стирали с руки кровь – не особо, впрочем, тщательно, – и кто-то нанес вам удар по голове неким тяжелым предметом.

Держать глаза открытыми и говорить требовало от Эми значительных усилий. Бренди продолжало жечь глотку.

– Откуда вы знаете?

– У вас над правым ухом гематома размером с лимон. Пощупайте сами. Кто же вас ударил?

– Не знаю… – Морщась, Эми постаралась упорядочить мысли. – Я не знала даже, что меня ударили.

– Где это случилось?

– Я была в кабинете дяди Артура. Его… Дядя умер. Он лежит там на полу с перерезанным горлом… Ох, я… я…

– Не волнуйтесь, – распорядился Фокс; намек на улыбку, более-менее постоянно присутствующую в уголках его губ, внезапно исчез. – И постарайтесь не двигать головой. Сейчас не самое удачное время опять потерять сознание. Вы видели своего дядю мертвым? Лежащим на полу с перерезанным горлом?

– Да.

– Сразу, как вошли в кабинет?

– Нет. Его там не было, когда я пришла… То есть я его не видела… В кабинете горел свет, и я переступила через порог… никого не видела и ничего не слышала… – Эми замолчала.

– Продолжайте, – попросил Фокс.

– Это все, что мне известно. Когда я пришла в себя и открыла глаза… у меня рука заскользила, а когда я попыталась подняться… то увидела всю эту кровь и дядю Артура… так близко…

– Сохраняйте спокойствие. Что было дальше?